В нашей русской практике это, по-видимому, первый случай, когда историческая правда или какая-то ее часть была сознательно принесена в жертву политическому расчету. Позже это не раз повторялось и наконец вошло в своего рода обычай. В итоге можно смело утверждать, что в угоду тем или иным лицам, общественным группировкам и политическим тенденциям наша отечественная история оказалась в значительной степени искаженной и фальсифицированной, как, впрочем, и история почти всех других народов.
Однако для людей, посвятивших себя серьезному изучению прошлого, не все такие подтасовки проходят незамеченными, ибо они часто противоречат другим, не подлежащим сомнению фактам, что иной раз и позволяет в какой-то мере восстановить истину.
Так обстоит дело и в данном случае. Тот же покладистый игумен Сильвестр, хотя и старался в угоду киевскому князю представить в самом невыгодном освещении князя черниговского, все же сохранил в летописи весьма любопытное и важное свидетельство: во время шедшей тогда длительной междоусобной войны многие подвластные Киеву города не желали поднимать оружия против Олега Святославича и при его приближении гостеприимно открывали ему ворота, выражая полную покорность. Так, например, когда объединенная рать подвластных Киеву князей во главе с Владимиром Мономахом вынудила Олега уйти из Чернигова, он сейчас же нашел прибежище в чужом городе Стародубе, где все население его энергично поддержало. Затем ему без всякого сопротивления сдались неприятельские города Муром, Суздаль, Ростов и другие. Таким образом, Олег, располагавший незначительным войском, в короткий срок превратился из преследуемого беглеца в полного хозяина всей северной Руси. И современный историк-исследователь не без удивления отмечает: «Характерно, что нигде горожане не оказывали Олегу сопротивления и всюду сели его наместники, собирающие для него дань»[77].
Действительно, есть чему удивляться, если верить той характеристике, которую дает Олегу Святославичу киевский летописец: как это против столь ненавистного князя, разорявшего Русскую землю вместе с половцами, народ нигде не желал поднимать оружия и явно предпочитал его своим собственным князьям? Но если верить не летописцу, а фактам, то следует заключить как раз обратное: что Олег Святославич был на Руси весьма популярен и ему открыто симпатизировало население даже тех княжеств, которые принадлежали к враждебной коалиции.
И если внимательно изучить касающиеся его исторические материалы и предания, очистив их от голословной предвзятости, такое отношение к нему народа сделается понятным, ибо перед нами встанет образ умного и дальновидного государственного мужа, славного воина и, видимо, исключительно обаятельного человека. Приписываемая ему гордыня, может быть, имела место в отношении враждовавших с ним князей, но в то же время в действиях его хорошо заметны великодушие и благородство.
Войны, которые он вел, отнюдь не были продиктованы корыстью или честолюбием. Являясь жертвой вопиющей
См. «Очерки истории СССР». Изд. Академии наук. Т. «IX–XIII вв.». С. 397.
