медленно направился к вершине по едва заметной тропе, почти полностью занесенной свежим снегом за прошедшие несколько дней, в течение которых люди не решались подниматься сюда. По ту сторону перевала находится плодородная долина, богатый город, множество зажиточных ферм – настоящий рай для торговцев любого масштаба, которых прежде не останавливал даже пронизывающий холод этой заоблачной дороги. Мои доспехи тяжелы, и в них я не могу двигаться с привычной для себя быстротой, несмотря на всю мою силу и ловкость. А еще меня заметно пробирал мороз – здесь, на вершине, даже в дневные часы, при ослепительно ярком местном желтом светиле, отрицательная температура редко поднималась выше тридцати градусов. Ночью она часто падала еще градусов на двадцать, и поэтому вездесущие торговцы не решались преодолевать перевал и под защитой темноты.
Я остановился на самой вершине – дальше дорога уже шла вниз и исчезала в плотном искрящемся тумане. Опустив верхнее забрало своего армета, я удобней перехватил тяжелое (около восьми килограммов) копье – лучше это сделать заранее, чтобы латные перчатки не подвели на морозе в опасный момент. Ждать пришлось недолго – в ледяном воздухе уже через минуту послышался едва уловимый свист, а спустя несколько секунд к нему добавился и сухой, быстро усиливающийся шелест. Мгновением после, сквозь прорезь забрала, я увидел и сам источник этих звуков – исполинскую хищную птицу с серебристым оперением, стремительно падающую на предполагаемую жертву. Приподняв острие копья, я нашел другим концом незаметную под снегом выбоину в дороге и вставил древко в нее. Птица с невероятной быстротой росла прямо на глазах, превращаясь в гиганта с размахом крыльев более десятка метров. Вот она чуть выправила полет, и я, увидев громадные страшные когти, нацеленные на меня, направил острие копья в широченную грудь, покрытую густым белым пухом. В последнюю секунду небесный хищник осознал грозящую опасность и взял чуть в сторону, но в копье было более четырех метров длины, и оно, миновав сам корпус птицы, ударило в основание огромного крыла. Острие застряло в твердых как железо мышцах, копье вырвалось из моих рук, и я, не устояв на ногах, опрокинулся на еще нетронутый снег. Птица рухнула чуть дальше, оглашая всю местность громовым свирепым клекотом, забилась, пытаясь подняться, и ей это удалось, но крыло оказалось повреждено достаточно серьезно – на снегу повсюду появились кровавые пятна. Вскочив, я выхватил длинный тяжелый меч. Громадные крылья (в одном из них все также торчало копье и серебристые перья окрасились кровью) захлопали, поднимая целые тучи снега, и свирепый хищник, торопливо переступая страшными когтистыми лапами, защелкал огромным (около метра длиной) изогнутым клювом, пытаясь схватить меня. Я метнулся вперед и чуть в сторону, сумев уйти от, казалось, неотвратимого, удара. Проскочил под животом небесного исполина и двумя точными ударами подрубил одну из мощных лап. Птица издала новый оглушительный крик, в котором мне почудились боль и изумление. Секундой позже я ударил по второй лапе и сразу прыгнул в
