знают, что артисты очень любят пошутить не только на сцене, но и в жизни. Иногда у них это получается настолько естественно, что невозможно отличить, где правда, а где вымысел.
Поэт и автор песен Александр Галич как-то рассказал эту историю на одном из своих концертов.
Однажды Анна Ахматова, Лидия Чуковская и Ольга Берггольц пили чай и беседовали на даче у Ахматовой.
Берггольц, прошедшая сталинские лагеря, во время беседы очень сильно ругалась матом. В конце концов, Лидия Корнеевна не выдержала и сделала ей замечание.
На что Анна Андреевна резонно заметила: «Ну что вы, Лидочка, так нервничаете? Мы же, в конце концов, филологи, а не математики».
4. Писательская байка про пустые и простые рюмки
А вот ещё одна интересная байка про писателей.
Как-то советская писательская группа, заканчивая туристическую поездку по Венгрии, решила отметить свой отъезд.
Накануне все собрались у руководителя группы Бориса Ласкина – советского киносценариста, поэта и автора песен «Три танкиста», «Спят курганы тёмные», «Марш танкистов».
На стол выставили последний «НЗ»: три бутылки водки, две банки тушёнки и столько же баночек черной икры. Но пить было не из чего.
Один из писателей вызвался помочь. Он позвонил в ресторан отеля и на отвратительном немецком языке попросил принести пятнадцать пустых рюмок.
Спустя некоторое время в номер постучали, затем открылась дверь, и на пороге появился официант с подносом, на котором стояло пятнадцать простеньких рюмочек, наполненных венгерской палинкой (фруктовый самогон).
Увидев это, Ласкин вначале онемел, поскольку ни у кого не было ни единого форинта, а потом крикнул официанту:
– Цурюк!
Что означало «Назад!»
– Варум? – удивлённо спросил официант.
То есть «Почему?»
– Дарум! – непреклонно отрезал Ласкин, что означало «Потому!»
И, вытолкнув официанта, захлопнул дверь.
5. Байка про национальность Михаила Светлова
«Краткая литературная энциклопедия» начинает статью о Михаиле Аркадьевиче Светлове так: «рус. сов. поэт. Род. в бедной евр. семье».
Автор биографической статьи, известный юморист Зиновий Паперный, видимо, в данном случае имел в виду особое обстоятельство, которое произошло с поэтом во время первой паспортизации в Советском Союзе.
– Ваша национальность? – спросила поэта паспортистка.
– Иудей, – вызывающе ответил Светлов.
Когда же он получил паспорт и открыл его, то в графе «национальность» обнаружил странное слово – «индей».
– Что это такое?! – возмутился Светлов. – Я же вам ясно сказал, что я – иудей, что значит – еврей.
Паспортистка испугалась, потому что она никогда раньше не слышала слово «иудей».
Выдавать
