и никак не проявлял своих чувств.
– Садитесь, капитан, – Апыхтин слабо махнул рукой в сторону кухонной табуретки.
– Когда мы вошли, здесь было полно дыму... Газ я выключил. И открыл окно, чтобы немного проветрить. Вся квартира была в дыму.
Апыхтин открыл холодильник, вынул початую бутылку водки, налил себе в чайную чашку, вопросительно посмотрел на Юферева.
– Нет-нет, спасибо, – сказал тот.
Апыхтин выпил водку, потянулся было к котлетам, сложенным в тарелке, но на полпути рука его остановилась.
– Закусите, Владимир Николаевич. – Юферев придвинул тарелку к Апыхтину. – Вам надо держаться.
– Зачем?
– Пройдет неделя... Вторая... И вы уже не будете задавать этот вопрос.
– Я все забуду? – вяло усмехнулся Апыхтин.
– Нет, но у вас появятся силы, чтобы помнить.
– Да? Так бывает?
– Только так и бывает.
– Мы на Кипр собирались, – проговорил Апыхтин, глядя на сковородку с черными головешками. – Там есть гора Троодос. А на горе монастырь... Монахи самогонку гонят и угощают туристов... Говорят, совершенно потрясающая самогонка. И закусить дают... – Апыхтин бормотал все тише, тише и наконец совсем замолк. – Зачем они это сделали? – спросил он неожиданно четко и внятно.
– Первое объяснение, которое напрашивается само собой... Ограбление.
– А убивать зачем?
– Надежнее.
– Так всегда делается?
– Далеко не всегда... Но случается. Отморозки.
– Что? – Апыхтин поднял голову.
– Так их называют в уголовном мире. Отморозки. Люди с отмороженными мозгами. Внешне они не отличаются от нормальных людей, вроде как все... И улыбаются, и женщин любят, у некоторых даже дети рождаются... Но мозги у них отморожены. И все остальное, что с этим связано, тоже отмерло – совесть, сочувствие, порядочность... Но яйца действуют.
– И это... Это было здесь?! – спросил Апыхтин почти с ужасом. – Это здесь тоже было?!
– Нет, – ответил Юферев тихо, но твердо.
– Точно не было? – настойчиво продолжал допытываться Апыхтин, словно это было самым главным в случившемся.
– Сами можете посмотреть... На ней трусики... В порядке. Я вот о чем хотел попросить вас, Владимир Николаевич... Может быть, вы посмотрите внимательно, что именно у вас пропало и пропало ли что-либо вообще?
Апыхтин некоторое время молча смотрел на Юферева, осмысливая вопрос, и наконец кивнул, давая понять, что понял сказанное.
– Вы хотите сказать, что могло и ничего не пропасть? – спросил он. – Вы хотите сказать, что убийство было единственной целью этих... Как вы говорите, отморозков?
– Будем думать, Владимир Николаевич, будем работать... Я вызвал машину, сейчас увезут... ваших близких. – На долю секунды запнулся капитан перед тем, как произнести «ваших близких», но Апыхтин сам уточнил:
– Трупы увезут. Близких у меня уже нет.
–
