четвертой главе я хотел показать, что нет мужской или женской логики, а есть умение или неумение грамотно мыслить.
Пятая глава «Родительский гамбит, или Соломоново решение» посвящена решению актуальной проблемы, которая возникает при разводах. Разводящиеся родители, отстаивая свои часто неосознаваемые интересы, рвут детей на части. Полностью глава будет опубликована в книге «Воспитание детей», а здесь показаны ключевые моменты этого гамбита.
В приложении рассматриваются относительно короткие жизненные комбинации, где игрок решал свои частные проблемы.
И еще несколько слов по поводу просторечных выражений, которые допускают мои корреспонденты и я сам.
Это не редакторский недосмотр, а скорее стремление быть ближе к жизни. Этому есть ряд причин. Так выражались мои подопечные, так отвечал им я. Их письма я правил только в тех случаях, когда было трудно понять смысл того, что они мне говорили. Ну и, конечно, я менял их имена, место проживания, а иногда и пол, если речь не шла о деловых контактах.
Я пишу скорее учебное пособие, чем художественную литературу. И мне нужно придерживаться истины. Иногда крепкое слово быстрее и лучше доходит, чем научные и литературно красивые слова. Большинство моих корреспондентов благодарили меня за крепкое словцо. Звучало это примерно так: «Благодарю за взбучку», «Спасибо за пендель». Иногда удар в задницу быстрее доходит до мозга, чем слово, сказанное в ухо, и лучше проясняет ситуацию. Кроме того, именно эти слова им помогли. Не могу же я сказать, что я назначил витамины с глюкозой, если я назначил галоперидол с трифтазином. И помогли именно галоперидол и трифтазин. (Кстати, нравятся ли вам два последних слова? Если вы не врач-психиатр, то я думаю, что они вам незнакомы. Это названия лекарств. И было бы это хорошо, если я их использовал в этой книге? Но они соответствуют всем литературным нормам.)
Следующая причина – это большое уважение, которое я испытываю к своим читателям. Это умные люди, которым можно давать читать все, что угодно. Они все правильно поймут, и никакое чтение их не испортит. Так объяснял использование не вполне аристократических слов Я. Гашек в своем романе «Похождения бравого солдата Швейка».
Поддержкой в этом для меня служат и слова М. Ю. Лермонтова: «Нужны едкие лекарства, горькие истины».
Пользовался просторечными выражениями и Э. Берн. Он говорил, что понятней будет, если я скажу «она сука», чем буду говорить, что у нее наблюдаются явления анальной регрессии. И дальше он тонко подметил: «Иногда в светлой комнате ориентироваться легче, чем в потемках». Это мой перевод, который я консультировал с профессионалами. К сожалению, переводчики не рискнули опубликовать Э. Берна именно в такой редакции. Оно и понятно. Первый перевод книги Э. Берна «Люди, которые играют в игры» был издан в 1988 году.
И Пушкин за свою речь подвергался резкой критике. Утверждали, что его слова не соответствовали литературным нормам того времени. Вот и сегодня у нас много слов,
