голосом спросил он мою подопечную, прослушав пульс и поводив перед ее глазами золотой шариковой ручкой, вынутой из нагрудного кармана.
Та ответила, что чувствует себя значительно лучше, чем на прошлой неделе, и очень довольна новой сиделкой, которую пригласила Агнесса Николаевна.
После этого Евгений Эммануилович соблаговолил обратить свое внимание на меня, вручил свою визитную карточку и, называя «деточкой», распорядился продолжать давать больной все назначенные им лекарства.
Выслушав с должной почтительностью его наставления, я доложила о своей инициативе.
– Сегодня я помогла Вере Дмитриевне сделать несколько шагов по комнате. И у нее это, по-моему, неплохо получилось.
Евгений Эммануилович величественно нахмурился и менторским тоном произнес:
– Деточка, не будем спешить… Я сторонник щадящих методов. Пока акцентируем внимание на массаже, лечебной гимнастике, а к ходьбе следует отнестись очень осторожно, главное – никаких перегрузок.
В этот момент в комнату вошла хозяйка дома, и лицо академика озарила улыбка, а его голос приобрел, я бы сказала, мурлыкающие интонации, какие появляются у моего Персика, когда я чешу ему пушистое брюшко.
– Галина Герасимовна! Свет очей моих! – он изящно согнул стан, поцеловал красавице руку и разразился потоком весьма банальных комплиментов из серии «зубы – жемчуг, а губки – коралл, хороши также грудь и улыбка».
– Нет, ей-богу, я совершенно не понимаю уважаемого Антона Зиновьевича, как он может лишать общество такого бриллианта, – не отпуская руки мадам Шадриной, разливался соловьем Евгений Эммануилович. – С вашей феерической красотой вы могли бы стать телезвездой, героиней сериалов. А всего-то и нужно, чтобы уважаемый Антон Зиновьевич ударил палец о палец. Вон даже, – и академик назвал фамилию весьма известного нефтяного магната, – даже он свою коровищу спродюсировал, и она у него, безголосая, вовсю в телевизоре поет. А вы-то, королева, царица, вам богинь играть! Честное слово, пойду к вашему супругу и скажу ему, как он смеет такое сокровище держать вдали от блеска софитов! Или нет, лучше я с Федей Бондарчуком поговорю, он как раз собрался что-то историческое снимать…
Когда поток слов, медом стекавший с пухлых губ Евгения Эммануиловича, иссяк, Галина Герасимовна, скромно потупив глаза, сказала:
– Вы, господин академик, преувеличиваете мои возможности, на актрису надо учиться, единственное, что я могла бы сделать, это, наверное, прочитать прогноз погоды по телевизору.
– Если такая женщина, как вы, станет нашим гражданам рассказывать о погоде, полагаю, что они и штормовые предупреждения будут встречать с радостью, – галантно заметил по сему поводу Евгений Эммануилович.
Госпожа Шадрина польщенно улыбнулась и попросила его зайти к ней, когда он освободится, чтобы поговорить об Алисе.
– А то у нас тут объявились местные «специалисты» и лезут со своими советами…
Этот
