клана: «Кацухи» – совместно с Каурой, своей сестрой; «Кисура» – клан для её многочисленных деток, а «Каусото» – для дальней родни. И сейчас все три значат не особо много. Диктует политику Совет Огня, у меня там папа состоял, до недавнего времени… Совет Воды вообще ничего не делает, А Воздушники подпевают Огненным. А небольшим кланам вообще не дают и слова сказать. Всё ругают людей за их глупости, а сами не лучше!
– Огонёк, как считаешь, лучше корица или кориандр? А может, просто кунжутом посыпать?
Огневик подбежал к поваренной книге.
– Давай лучше просто сахаром посыпь, да и всё!
– Нет, это не оригинально! Надо сделать что-то особенное, чтобы твой друг растаял, ты же так сказал?
– Э-э-э, Капелька, он же уже пришёл…
– А? – Искристая Капля развернулась, подняла головку вверх и внимательно посмотрела на Альфреда. – Он не дракон, – заметила дракониха.
– Да, я же говорил, Альфред Деконин, твой новый ученик…
– Я ещё не соглашалась учить его! – возмутилась Капля.
– Но мы же всё обсудили…
– Что-то не понятно?! – Капля вытянула шею и уткнулась в мордочку Огневика, почти соприкасаясь нос к носу, из её ноздрей повалил пар. – Тебе прошлого раза мало, ещё захотелось?!
– Да, то есть нет, дорогая, успокойся…
– И перестань называть меня «дорогая»! – взревела она. – Мы ещё не женаты! И тебе это не светит, если ещё хоть раз накосячишь!
– Я всё понял, всё-всё, правда!
– Вон! И друга своего прихвати, а то мешается. Ещё в тесто влипнет или кастрюлю опрокинет!
– Хорошо, как скажешь! – но Капля уже отвернулась и не слушала.
– Ледяной дракон, взрывной характер… – шептал Огневик Альфреду на ухо, гордо выезжая на его плече из кухни.
– Я всё слышу! – раздался голос из за угла, заставив красного дракошу вздрогнуть.
Дверь в комнату Альфреда никак не желала открываться. Провозившись с ней полминуты и решив применить древний метод – силу, парнишка навалился и что есть силы толкнул неподатливый кусок дерева. Раздался страшный грохот, дверь немного приоткрылась.
– Вот я балбес… – прикрыв лапками глаза и оставив щёлочку, дракон взирал на образовавшуюся картину.
Впрочем, Деконин любовался зрелищем со значительно более глупой физиономией.
На некоторое время в квартире воцарилась тишина, только на кухне раздавалось бренчание венчика по стенке кастрюльки. До мальчика постепенно доходил весь масштаб катастрофы. И вот в чём она заключалась: половину комнаты, а именно: кровать, пол возле двери, рабочий стол и место под ним занимали книги – большие, маленькие, красного, синего, зелёного и вообщё не пойми какого цвета; другая половина была завалена не то антиквариатом, не то вообще чем-то непонятным: кучки проводков перемежались с котелками, в которые, помимо прочего «хлама», были навалены: банки с редкими
