Лестница упиралась в металлический люк. Крышка люка была прикрыта, но, вопреки нашим опасениям, она открылась без труда. За люком была небольшая комната, где с трудом умещались две металлические панцирные койки без матрацев и деревянный стол.
Потолок в комнате был угрожающе низким, даже нашим девушкам приходилось пригибать голову, чего уж говорить об Игоре с Женей, которым пришлось согнуться, почти, на пополам. Комната была не большой по габаритам, примерно, два на два метра. Пол был захламлен старыми газетами, которые, буквально, рассыпались в руках. На одной стене висел деревянным щит, к которому огромными канцелярскими кнопками, которые уже сто лет ни где не использовались, было прикреплено множество мелких бумажек. На бумажках было что-то написано, но чернила давно выцвели, а подчерк был на столько корявым, что ни единого слова разобрать дне удалось.
На противоположной стене комнаты находилось окно. Маленькое квадратное окно, с наглухо запыленным стеклом. Луч фонаря не пробивал толстенный слой пыли, который скопился, судя по всему, на обратной стороне окна, а по тому, что находилось за ним разглядеть было невозможно. Но, учитывая, сколько раз мы спускались все глубже и глубже, окно точно не выходило на улицу. И это было первое окно, которое мы встретили в туннелях этого бункера. Больше в комнате ни чего интересного не было. Выходя из комнаты обратно в тамбур, я поймал лучом фонаря лампочку, свисающую с потолка, чуть ли не до самого стола. Я остановился и поискал выключатель. Он нашелся возле входной двери. Выключатель имел необычную форму, он не был похож на обыкновенные выключатели, которые мы привыкли видеть. Этот выключатель был круглым, похожим на ручку старого радиоприемника. Я повернул ручку вправо, раздался щелчок, а потом лампочка над столом моргнула раз, другой, третий и комната озарилась тусклым светом. Ребята, которые уже вышли из комнаты и стали спускаться по лестнице обратно в тамбур, вернулись. В том, что бункер обесточен, мы все были уверены. И наличие лампочки освещения порадовало нас, почти как дневной свет.
Спустившись обратно в тамбур, мы пошли по последнему коридору. Коридор был длинной в несколько шагов, после чего заворачивал под прямым углом в право. Сразу за поворотом был люк, от которого вела лестница вниз. Постояв и посмотрев на люк, мы решили вернуться в комнату, где горела лампочка и располагались две койки со столом. Лучшего места для обеда, в наших условиях, было не придумать. А обедать было уже пора.
Вернувшись в комнату, где по-прежнему над столом тускло горела одинокая лампочка, мы расселись на двух койках и принялись за еду. От моих домашних бутербродов ребята отказались. У них с собой были бургеры, купленные по дороге и большая бутылка колы, в которую, судя по всему, было щедро добавлено что-то спиртосодержащее. После еды настроение заметно улучшилось.
– Так глубоко мы еще ни разу не заходили, – весело сообщила Марина, запивая свой бургер из бутылки с колосодержащим напитком.
Какое-то время
