style="font-size:15px;"> – Скажи как есть, я все равно уже в курсе.
– Откуда?
– От верблюда!
– Александра, ты что себе позволяешь? Я тебе в матери гожусь!
– Прости.
– Ладно уж, прощаю, не хотела говорить, но раз ты в курсе… Слушай, если ты уже все знаешь, то за каким чертом тебе мой ответ? Но хотела бы я услышать, какая тварь тебе проболталась?
– Не тварь, а бабушка.
– Какая еще бабушка? – вытаращила глаза Ульяша.
– Моя бабушка, мать Демшицкого.
– Опаньки!
– Уля! – завопила я.
– Ах да, прости. Откуда взялась вдруг эта бабушка?
– Из Израиля. Приехала со мной познакомиться, и я сейчас у нее была. Это как гром среди ясного неба, я чего угодно ожидала, когда шла к ней, но только не этого…
– Воображаю! Ну и как ты отнеслась?
– Я в смятении, если честно. Понимаешь, я ведь все равно всегда буду считать отцом папу, моего папу… И вдруг еще какой-то отец. Я думала, это только в кино бывает…
– Кино – штука довольно приближенная к жизни, должна тебе заметить, особенно мелодрамы. Когда-то в юности я тоже вдруг узнала, что мой отец не мой отец, а узнав, поделилась с одной подругой, так оказалось, что у нее такая же история.
– Обалдеть!
– Ах, Сашка, в этой жизни обалдевать приходится довольно часто. Ну и что от тебя хочет эта бабушка? Любви, что ли?
– Ну вроде да…
– А больше ничего?
– А чего можно от меня хотеть? Что у меня есть? Блоха в кармане?
– И Глеб на аркане! – захохотала Уля. – Между прочим, это может вскоре оказаться некоторой ценностью, Я вчера была в одном доме, так там две юницы просто подыхали от восторга по поводу господина Ордынцева. Он, дескать, самый красивый мужик в Москве и Московской области, едва не загубленный талант и безусловно восходящая звезда!
– Правда? – обрадовалась я.
– Чего ты ликуешь? Это ни к чему хорошему не приведет, – горестно покачала головой Ульяша. – Впрочем, черт с ним, расскажи лучше про бабку. Кстати, а Демшицкий сам побоялся приехать?
– Он умер.
– Ох ты господи, я не знала. А старушка решила найти внучку… Что ж, логично.
– Она хочет, чтобы я поехала к ней, она там покажет меня врачам, чтобы я могла родить.
– Опаньки! Круто берется. Между прочим, ты пока и нашим врачам не показывалась. Могла бы уж давно… Хотя что бы вы ели, если б ты не работала? Но сейчас, конечно, все меняется. Похоже, твой Глебчик и вправду в звезды выбивается… Ох, Сашка, тебе будет трудно.
– А когда мне было легко? – пожала я плечами. – Даже если у Глебки голова закружится от успехов, я сумею ему все объяснить, он же умный и меня любит, ты ведь знаешь.
– Знать-то я знаю, но… Впрочем, чего раньше времени каркать. Ты его с бабкой знакомить собираешься?
– А как же!
– Сашка, вот тут я не уверена…
– Что
