Потерпи двадцать минут, – заворковала я, и медведица, приняв обещание, шлепнулась на толстую задницу.
Пусик, гремя цепью, рыкнул на медведицу. Обойдя её клетку, он улегся рядом с бытовкой Виктора Павловича и наблюдал за мной.
Я растопила ящиками уличную «буржуйку», поставила сверху казан с водой на пятнадцать литров, загрузила рыбу для животных и села чистить размороженную рыбу для себя, акробатов и этого, нового.
Четыре пеликанши и их крупный «бригадир», видя мои приготовления, душераздирающе орали, клокотали подклювными мешками и хлопали крыльями в пластиковом бассейне под сеткой. Они всем видом показывали, что готовы есть и замороженную рыбу. Но этого нельзя делать ни в коем случае, горластые птицы простудятся. И хотя сегодня им еда положена только в обед и вечером, во время представления, я скормлю им граммов по двести рыбы на клюв, щадя собственные уши и нервы артистов.
Поставив ближе к себе восьмилитровую кастрюлю с водой, я складывала в неё очищенную рыбу.
Из своей бытовки, потягиваясь, в драных спортивных штанах и с голым накаченным торсом вышел Виталик. Добрый и пьющий. Но, герой не моего романа.
– Скоро будет готово? – спросил он всеядным голосом.
– Через полчасика. У тебя майонез остался?
– Не-а. А с кем ты утром разговаривала? – Виталик простецки подмигнул мне. – Или мне показалось?
– Не показалось. Виталь, тут парень на работу попросился. Пусть у нас пару дней отсидится? – я спросила для соблюдения «политеса», Виталик мало кому в чём отказывал.
Зевнув, он щелкнул челюстями и уточнил:
– Деньги у него есть?
– На ящик пива хватит. – Я разорвала коробку из-под рыбы и втиснула её в «буржуйку».
– Ты ж знаешь, я пиво пью только при отсутствии водки, – обидчиво напомнил мне Виталик.
– Будет тебе вечером водка, – щедро пообещала я.
– Тогда ладно, пусть живет.
Виталик потрусил к уличному туалету, хлопая себя по голому рельефному животу и напевая: «Ландыши, ландыши, светлого мая приве-ет…»
Растоптанные кроссовки остановились у «буржуйки», откинув по пути сосновую щепку. Старые, спущенные носки, рабочие штаны защитной раскраски. Руки в карманах, выпирающий живот в комбинезоне и в шёлковой майке, одутловатое лицо не похмельного человека.
Сергей удивленно смотрел на меня.
– Ты чего делаешь?
– Завтрак готовлю. Для зверей и для нас. – Я вскрыла вторую коробку с мясными обрезками и ребрышками, и оглядела «найденыша». – Тебя же просили полностью переодеться, а ты шёлковую майку оставил.
– Не мог же я грязный чужой комбинезон надеть на голое тело. – Сергей заглянул в котелок. – Ты хочешь сказать, что я тоже буду есть эту рыбёшку?
– Конечно, всё равно больше есть нечего. С майонезом очень вкусно. – Я показала ножом на его майку. – Ты когда-нибудь видел разнорабочих
