всего радовалась «замужеству» отца моя бабуля. Мария Матвеевна надеялась на скорее избавление Серёженьки от дружков и самогона. Зря. От дружков мама отца избавила, переехав на родину, в Осташков, а вот самогонка потянулась за отцом в виде водки. Хотя, маме иногда удавалось отобрать у отца деньги и подсунуть с утра крепкий сладкий чай с лимоном.
Сейчас бывшая свекровь стояла в коридоре, напротив нее, сцепив руки, и не собиралась уходить, не добившись своего.
– Давайте, Мария Матвеевна, подробнее, – сдалась мама, зная бабушкин характер. – Что конкретно вы задумали.
– Возьми Толика к себе, в деревне он пропадет, – с нажимом заявила бывшая свекровь.
Маму шатнуло к дверному косяку.
– То есть как так – возьми?
– Он же брат Машеньке! – Не переставала причитать бабуля. – Пожалей его, Катя. Ребенок остался без родителей. Спились начисто!
– Не я мужу наливала, – попыталась воспротивиться напору мама, но бабушка её не слушала и протянула свой паспорт.
– Ты забыла, Катя, сколько мне лет? Семьдесят пять, и я болею… – Посмотрев в потолок, бабушка тяжко вздохнула. – Опять у тебя люстра пыльная. – И тут же переключилась на жалобы. – Мне немного осталось. А Толика придется сдавать в детский дом. Забери его, Катя.
И мама взяла Анатолия к нам. Не знаю, сколько раз она пожалела об этом. Ни я, ни Толик, ни разу не слышали от нее жалоб. А Толик стал звать мою маму мамой ровно в ту минуту, когда бабушка ввела его в нашу квартиру.
Бабушка, пока везла его из деревни к нам, в Осташков, так и говорила: «Мы едем к твоим маме и сестре». Маленький Толик поверил.
Деревня, из которой его вывезла бабушка, вздохнула с облегчением, особенно утки, которых он купал в пруду без их на то воли, и соседские девочки, которым он на подоконник, а если рука не дрогнет, то и на кровать, подкидывал квакающих лягушек.
И ещё двенадцать лет мы ездили на лето в Атяшево собирать грибы и пропалывать огород под чутким руководством бабули. По осени она отправляла нас обратно домой с двадцатью трёхлитровыми банок овощных консервов и наволочкой сушеных грибов.
В школе мы с братом учились ровно – с тройки на четвёрку, но Толику было легче, он аккуратно переписывал решенные задания из моих тетрадок, в свои.
В установочные двухтысячные года, в продовольственный магазин, где директорствовала мама, пришел новый бухгалтер – бывший изобретатель мелкой техники, Борис Иванович. Мама приглядывалась к нему два месяца, а затем женила на себе. Отчим и стал настоящим отцом для меня и Толика.
Одиннадцать школьных классов за брата закончила я. Анатолий к этому времени увлекся бодибилдингом, проводил время в «качалке», не пил и не курил, «накачивал мышцу».
Наш любимый отчим-папа в 2011 году вернулся в свой экспериментальный институт и продолжил изобретать что-то сельскохозяйственное. А четыре года назад начался фейерверк его успеха. Папа Боря получал
