Парижа.
Жорж Бизе – Полю Лакомбу
Конец февраля 1871 г.
«Мы здесь ждем вступления немцев! Если театры наладятся, я выкарабкаюсь, но если нет – не знаю, за какого рода промысел мне придется взяться».
1 марта 1871 г. прусские войска вошли в Париж. Население города встретило победителей мрачным молчанием. 3 марта Бисмарк, не решаясь надолго оставить войска в столице Франции, вывел их из Парижа и расположил в окрестностях.
После снятия блокады Парижа Бизе решил посетить в Бордо мадам Леони Галеви. Женевьева жаловалась на разлуку с матерью. Это ее постоянная забота, пока мать далеко.
Через сутки после приезда Женевьева в истерике бросилась к мужу с просьбой немедленно уехать отсюда. Поспешно возвращаясь в Париж супруги Бизе остановились на ночлег в одной из попутных гостиниц…
Жорж Бизе – Ипполиту Родригу
Гостиница в Либурне. Февраль 1871 г.
«Сегодня утром она услышала чей-то разговор в коридоре гостиницы. Если бы вы могли увидеть, как она побледнела, если бы видели, как она бросилась ко мне в объятия, пронзительно закричав: «Она здесь! Спаси меня, я умру, если увижу ее снова». …Мы можем лишь надеяться на то, что нам никогда не придется выполнить жестокий и дикий долг – не допустить, чтобы мать вновь увиделась с дочерью».
Жорж Бизе – Людовику Галеви
24 февраля 1871 г.
«Я провел поистине горькую неделю! Ради спокойствия Женевьевы, ради всех нас, ради себя я рискнул на эксперимент, который, к несчастью, обернулся столь пагубно, что превзошел все мои опасения…
Что я должен был сделать? Воспротивиться тому, чтобы Женевьева встретилась с матерью? Неважно, что за это меня бы возненавидели. Но это вселило бы в Женевьеву сомнения и угрызения совести более жесткие, нежели кризис, через который мы только что прошли.
Что касается г-жи Галеви, то она весьма милостиво отнеслась ко всему происходящему. Я объяснил припадок Женевьевы как рецидив несчастных воспоминаний. …Как вы понимаете, крайне важно, чтобы мать никогда не узнала, что общение с нею может убить дочь. Она приписывает этот упадок здоровья Женевьевы ее истеричности, которой я потакаю.
…Она думает, что любит всех, но не любит никого. Ее дочь ей совсем не нужна. Никого из членов семьи не обходит ее язвительная критика, никого… Ее тщеславие безгранично! Нет ничего прискорбнее, чем видеть мать бесчувственной к дочери и видеть дочь – более чем холодной к матери. Их болезнь (ведь их отношения ненормальны) извиняет все, но от этого не легче».
Жорж Бизе – Ипполиту Родригу
Конец февраля 1871 г.
«…Интуитивно и от всех докторов, с которыми я советовался, я знал, что для Женевьевы в высшей степени важно никогда более не видеть своей матери. Я ошибся, привезя ее в Бордо. …Ее страх переходит все границы, которые мы можем себе вообразить. Ее постоянно преследовали навязчивые сны, воздействие которых было тем пагубней, что она не решалась рассказывать мне о них. Словом, дорогой
