Он явно спешил, толкая перед собой колесные носилки. Лежавший сверху довольно бледного вида пациент громко постанывал, усиливая звук всякий раз, когда тщедушный «водитель» не справлялся с управлением и натыкался на обитую широкими досками стену.
– Ой, ой! Осторожней! Прошу вас! – умолял горемыка.
– Куда уж больше! – отзывался медбрат. – Думаете, мне удобно вас одному везти?
– Так попросите, чтоб кто-нибудь помог! Так же нельзя! Вы меня всего растрясете! Ой!
– Где ж их взять? – скривился медбрат, в очередной раз напоровшись на стену.
– Вот, что я говорил! – развел руками Миша. – Это медбрат от терапевтов на гастроскопию больного повез. Торопится, у него еще двое на очереди. А он – один.
– Так куда ж санитары делись? У нас и медсестра и санитары были, все как положено.
– Дмитрий Андреевич, я вас умоляю, ну кто ж в Питере за такие гроши пойдет в приемник убиваться? Тут и так почти одни студенты-старшекурсники подрабатывают. И те, если что не понравится, увольняются. Текучесть кадров просто колоссальная.
– Ловко, где вообще наша замечательная медсестра? Я уже полчаса в приемнике нахожусь и пока ее не наблюдаю.
– Так наша Анна в шоковой операционной тяжелым больным занимается. Шок же недавно привезли!
– В чем функция Анны в операционной?
– Самая, пожалуй, важная на начальном этапе. Надо больного раздеть в предоперационной, переписать все вещи, уложить в пластиковый мешок, завести историю болезни, передать телефонограмму в милицию, много еще всего. Ее может долго не быть.
– Так, а как с больным поступать?
– Ну, сами сейчас возьмем у него анализы, отвезем на рентген, на УЗИ. Вон родственники помогут.
– Ага! – согласно закивали таджики.
– Все сами? – поразился я.
– Ну да! – подтвердил Виктор. – Приходится выполнять и санитарские и медсестринские обязанности. Но вы не переживайте, мы без вас с Мишей все сделаем. Вон, кажется, еще одного везут. Тоже, похоже, таджик.
Очередной больной, доставленный «Скорой» в сопровождении многочисленных земляков, на проверку оказался узбеком. Но стонал и перекашивал лицо так, что предыдущий таджик отвлекся от самосозерцания и, вытянув шею, потрясенно осмотрел на собрата по напасти.
– Брат, помоги! Доктор, Фируз умирает, – услыхал я знакомые как под копирку слова.
– Обязательно поможем! – подтвердил я, сурово сдвигая к переносице брови. – Спасем твоего Фируза! Тебя как звать? – спросил я невысокого тучного узбека со стандартной поблескивавшей инеем трехдневной щетиной, в черной нейлоновой рубашке, но почему-то с зелеными пуговицами.
– Я – Якуб, доктор! Спаси Фируза!
– Ну, мы оставляем вам пациента? – бестактно встрял в диалог врач «Скорой помощи».
– Где сопроводительный талон?
– Вот! – протянул «скорик»
