работы, но говорил, что связь там плохая, однако, он постарается передать Ллойду весточку. Извинялся и в завершении написал: «Я тебя найду».
Ллойд сложил лист в несколько раз. Обычно он не хранил письма, но на этот раз положил лист в блокнот. К своему удивлению Ллойд заметил, что не чувствует ни грусти, ни обиды, ни чего-либо ещё подобного, кроме пустоты внутри. Казалось, что вокруг ничего не изменилось, но Ллойд знал, что это не так и, не желая об этом думать, лёг на диван и вскоре заснул. А потом вести от Джозефа больше не приходили. Ллойд полагал, что, скорее всего, у того всё относительно неплохо, только денег мало.
Ллойд уже дня три не выходил из дома – ему не надо было никуда идти, да и к тому же он не мог. Ллойд то сидел у окна по часу, то лежал – ему было плохо. Не то что бы он чем-то заболел, хотя и это можно было назвать болезнью, плохо было морально. Ему и раньше бывало не особо хорошо, но сегодня особенно. Хотел он или нет, но ему вспоминался тот день, когда внутри словно всё перевернулось. Но заметил он эти изменения только сейчас.
Ллойд сидел за столом, перед ним лежало письмо Джозефа, которое он сохранил. Он ещё раз прочитал его, с первого попавшегося места: «Я хотел бы тебе помочь, но, прости, не могу. Как только у меня появится возможность, я дам тебе о себе знать. Я найду тебя. Я понимаю, тебе нелегко, но я знаю, ты можешь позаботиться о себе. Ты многое можешь, только, мне кажется, ты недооцениваешь себя. Иногда бывает страшно начать делать что-то, чего прежде не делал. Я не хотел бы, чтобы из-за этого ты бросил свои замыслы. Со мной ведь, честно говоря, было такое, но я сделал то, что хотел. Ты не говорил мне, где и кем думал работать, но, когда ты приступишь к своей работе, я, наконец-то, узнаю, какое же у тебя призвание. Не сомневаюсь, что оно у тебя есть…» – Ллойд не стал дочитывать.
Он подумал: «Вряд ли узнаешь… Только если я тебе скажу. А уж где мне придётся работать…» – внутри у него словно всё сжалось. Ллойд подумал, что надо что-то решать, помощи и поддержки ему теперь ждать не от кого. Если бы Джозеф мог быть сейчас здесь, многое стало бы проще.
Ллойд представил себя за какой-нибудь рутинной работой, за которую всё же немного платят: с утра, хочешь не хочешь – на работу, вечером – домой. Чем это отличается от того, от чего он недавно освободился?
– Может, тогда я забуду о своих мечтах? – подумалось ему, – Нет, я не должен о них забывать, – Ллойд понимал, что не став тем, кем он себя ощущает, он не когда не сможет почувствовать, что такое счастье. Сейчас он не то что счастья, он не ощущал ни радости, ни лёгкости, но его держал страх. Ллойд мог бы работать на каком-нибудь маленьком самолёте, летая над тихими полями и лесами, но дорога к нему шла через Базу. Примут ли там? А если примут, то куда в итоге попадёшь?
Ллойд мог бы пройти обучение, чтобы работать в малой авиации, и в других городах, но они находились далеко отсюда, а он не мог покинуть дом. Его держали и страх перед незнакомыми местами, и привязанность к дому. Однако, Ллойду пришла и такая мысль: опасно не только там, но и здесь. А разница в том, что там ему хоть кто-то поможет, а тут вряд
