голос мужичка чуть дрогнул при виде меня, да и другие почему-то отвели глаза, стараясь не встречаться со мною взглядом. Тощий сглотнул и добавил. – Ваша светлость.
– К новому господину обращаться князь! – выкрикнула Кара, сведя брови, схватившись за меч.
– Постой, – жестом руки я успокоил девушку, – можно и светлость. Какие Зарнийцы? И почему им партию камня отправили, а не в замок?
Мужичок сощурил глаза и пристально посмотрел на меня. Затем вдруг согнулся в поклоне и затараторил:
– Простите светлый господин, сразу не признали, – не разгибаясь он дернул детинушку за рукав и делая страшные гримасы на лице заставил того согнуться в поклоне. Остальное мужичье видя такое, посрывали с голов шапки и склонились передо мной. – Никто уже и не ждал что вернетесь. Только на тебя вся надежда светлый князь. Справедливости от тебя ждем господин.
– Признали? – я решил подыграть и свел брови, по примеру Кары, пытаясь придать своему лицу больше суровости.
– Да как не признать ваша светлость, – толпа мужиков распрямилась, говоривший бугай щерился в глупой улыбке, – одно лицо с батюшкой почившим вашим.
– Ну а раз так ведите меня к этому Батону, – скрестив руки на груди, правда кираса немного мешала, важно произнес я. – Несправедливости в землях своих терпеть я не намерен, а воровство и сговоры так и вовсе каленым железом выжгу.
– Князь, – дергая меня за рукав, тихо прошептала Кара, – хутор их в другую сторону, да и далеко он. К вечеру доберемся не раньше.
– Я так решил, – дернув рукой, бросил я девушке. – Идем к каменоломне! – повернувшись, скомандовал я воинам.
Бывшие каменотесы радостно загалдели, мои воины с безразличным выражением на лицах приняли изменения маршрута. Кара философский пожала плечами, мол, руководству видней, крикнула мужикам.
– Все в конец колоны, Гнидон ко мне!
Тощий мужичок в старых лаптях, подтянув веревку, что заменяла ему пояс, подбежал к нам с оруженосцем. Мне вот интересно, а кто придумывал имена неписям? Что блин за сценарист? Ведь ассоциации на Гнидона могут быть разные. Все зависит от культурного образования человека. От бессмертного Пушкинского Гвидона, до дворового босяковского Ганд…на.
Мы перешли мостик, надо будет его улучшить, подумал я, все-таки рядом с замком и повернули на север, к сверкающим под ярким солнцем своими снежными шапками, высоким горам. Синие горы, уточнил я название горной гряды у своего симпатичного оруженосца.
Путь до каменоломни был спокойным и очень длинным. Казавшиеся близкими горы, на самом деле находились на расстоянии десяти километров. Глянув, на уже садившееся солнце я понял, что ужин в компании моей генеральши переноситься как минимум до завтра.
Настроение от длительного перехода и так было ни к черту, а от подобных мыслей и вовсе упало. Кара уже по привычке вернула меня в «реальность» громко окликнув.
– Господин! Каменоломня впереди.
Я
