объявил о победе Советского Союза над фашистской Германией. Весь народ буквально высыпал на улицы города. Кругом гремела музыка, развевались красные знамена. Победа!
Василий Корнилов шел по улице, обходя группы людей, которые поздравляли его с победой. В кармане его пиджака лежал остро отточенный нож, который накануне он купил на колхозном рынке у безногого инвалида. Прежде чем купить его, Корнилов долго вертел его в руке.
– Вот возьми, – произнес он и передал деньги мужчине.
– С таким ножом и на медведя можно, – ответил инвалид.
– Можно, если очко железное, – ответил Василий и громко засмеялся над своей шуткой.
Сейчас он шел к дому Пирогова, ощущая приятную тяжесть металла в левом кармане старенького пиджака. Заметив наряд милиции и участкового инспектора, обслуживающего участок, на котором проживал Василий, он предусмотрительно перешел на другую сторону дороги. Встреча с участковым инспектором не входила в план Корнилова.
Сегодня утром Галина отнесла по указанному им адресу записку, в которой якобы Антон Гаврилович приглашал Пирогова в гости. Он представил, как удивится приятель Пирогова, встретив его на пороге дома. Он свернул в переулок и увидел дом Пирогова, от вида которого у Корнилова учащенно забилось сердце. Во рту стало предательски сухо.
«Не бойся, Василий, – попытался успокоить он себя. – Дома никого нет, тебе только остается найти тайник хозяина, и ты сказочно богат».
Около дома Пирогова Корнилов остановился и с опаской посмотрел на собаку, которая лежала около будки, высунув большой язык, тяжело дыша от жары. Заметив остановившегося у забора человека, собака угрожающе зарычала и медленно поднялась с земли. Звеня цепью и обнажив желтые крупные клыки, собака нехотя направилась в сторону Василия.
«Вот сволочь, – подумал Корнилов, наблюдая за псом. – Такая если схватит, не вырвешься».
Наконец, Василий решился. Он обошел дом и, перемахнув через забор, подошел к особняку с тыльной стороны. Ударом локтя Корнилов выбил стекло окна и, просунув внутрь руку, он открыл створку. Мимо дома с шумом и смехом прошла большая группа молодежи. Дождавшись, когда шум шагов затих, Василий проник в дом.
В доме царил полумрак, вкусно пахло пирогами. Корнилов, осторожно ступая, прошел в зал и начал шарить по ящикам комода, вытряхивая их содержимое на пол.
«Где же деньги, ценности?», – размышлял он, понимая, что бывший чекист Пирогов не станет держать ценности в ящиках комода.
Временами Василий бросал свой взгляд на ходики, висящие на стене, которые мерно отстукивали время.
«Где ценности? – спрашивал он себя, продолжая выбрасывать на пол полотенца и наволочки из шифоньера. – Не может быть, чтобы у них не было денег! Такого просто не может быть!»
Проверив шифоньер и, не обнаружив там денег, Василий присел на табурет. Пот застилал ему глаза, руки мелко дрожали, а голова раскалывалась от охватившего его отчаяния. Корнилов снова ринулся к шифоньеру и начал собирать наиболее ценные носильные
