51-1645-1 (т. 3)
ISBN 978-5-0051-1646-8
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Пролог
Плимут, июнь 1577
Над заливом кричали чайки. Рыбный рынок затихал, полуденное солнце било в глаза. Над серой галькой пляжа витал запах соли и мокрых водорослей.
– Хорошо, дон Диего, – сказал Ворон по-испански спутнику, – теперь расскажите мне об университете Саламанки, где вы учились.
Капитан внимательно слушал Давида Кардозо.
– Нет, – прервал он собеседника, – Альфонсо де Фонсека, основавший колледж имени себя, – Ворон улыбнулся, – был архиепископом Сантьяго-де-Компостела, а колледж предназначался для студентов из Галисии.
– Я запомню, – пообещал Кардозо.
– Нет, вы запишете. Вернетесь на постоялый двор и запишете, – приказал Степан:
– Поймите, дон Диего, – он указал на запад, – среди испанских чиновников, в Новом Свете много выпускников вашей альма-матер. Тем более в университете, где вы будете преподавать. Бумаги у вас хорошие, достоверные, незачем рисковать по мелочам.
– Я понимаю, – Кардозо спросил: «Вы были в Лиме, дон Эстебан?».
– Навещал, – отозвался Ворон:
– Собор неплох, городишко тихий. Но там жарко, вокруг пустыня. Это западное побережье, где наши корабли бывают редко. Переход в Тихий океан дело опасное.
– Я слышал, что вы когда-то атаковали Кальяо, – заметил Кардозо.
– Да, но передавать сведения, когда город обстреливают из пушек, у вас не получится, – рассмеялся Степан, – в Кальяо сидит наш человек, с ним и будете поддерживать связь. Что случится после, не ваша забота, для этого есть другие люди. Вам только надо придумать себе причину для отлучек из Лимы.
– Зачем придумывать? – они спустились к самой воде.
Взглянув на сверкающую гладь залива, Кардозо понял: «Отсюда до Нового Света прямая дорога, только море». Он продолжил: «Я врач, дон Эстебан, и поверьте, что неплохой».
Ворон кивнул:
– Думаю, что до Канар вы мне весь экипаж вылечите. Хотя какие у нас болезни? Цинги у меня на кораблях отродясь не случалось. Я за этим слежу, на свои деньги свежие лимоны покупаю. А от французской болезни, как известно, лекарств пока не придумали, – он подмигнул врачу.
– Именно в Новом Свете ее и надо исследовать, – задумчиво сказал Кардозо, – ее оттуда завезли в Европу. Я буду заниматься медицинской практикой, значит, у меня появятся пациенты и в Лиме и в Кальяо. Получится удобно.
– Разумно, – согласился Ворон:
– Теперь послушайте про университет Святого Марка, где вам предстоит работать, и не перебивайте. Вопросы зададите потом.
Отложив перо, подперев щеку рукой, Эстер взглянула на залив. Отсюда корабль на рейде казался совсем маленьким.
– Он и есть маленький, – объяснил Давид. «Это не военное судно, а торговое. Незачем привлекать излишнее внимание, на нем даже пушек нет». Добавив к письму свекрови весточку для родителей, Эстер запечатала конверт:
– Теперь и с родней не связаться, – поняла девушка, – из Нового Света посылать ничего нельзя, а когда мы вернемся домой, один Господь ведает.
– Тебе не страшно? – спросил Давид вчера, когда она сидела над испанскими тетрадями.
– С тобой нет, – твердо ответила ему Эстер.
Сейчас, глядя на пустынное море, она поежилась:
– С Канар мы поплывем в Панаму, переправимся на мулах через перешеек и отправимся в Кальяо, – Эстер помнила карту Южной Америки.
Открыв склянку темного стекла, девушка выпила ложку горького настоя.
Из Амстердама она уезжала беременной. Свекровь ахнула:
– Может, останешься? Как ты с ребенком на руках весь путь проделаешь? Теперь есть двое невесток. Они тоже понесут, все веселее будет.
Эстер покачала головой: «Нет, куда муж, туда и жена».
В Лондоне она выкинула. Девушка рыдала, сжимая ногами тряпки. Кровь сначала капала медленно, но потом полилась быстрее. Девушку скрутила тупая боль, но потом и ее не стало. Внутри осталась только пустота.
Осмотрев ее, Давид мягко сказал: «Так случается, милая. Но все к лучшему. Природа отсеивает, – он запнулся, – то, что бы и так не выжило».
– Это был наш ребенок, а не что! – закричала Эстер.
Муж попросил прощения, но Эстер помнила его бесстрастные, темные глаза и холодный
