здоровался, приходя на пробежку, чем неимоверно раздражал и меня, и Лену), я вошёл в поворот, и вдруг краем глаза заметил, как что-то быстрое несётся прямо ко мне.
Повернул голову – собака. Небольшая, ниже колена высотой, но – собака. С острыми зубами в разинутой пасти.
– Твою мать, – выдохнул я и сбросил наушники на шею.
В уши ударил злобный лай. Надрываясь, как оглашенная, собака кидалась на меня, пытаясь укусить за ногу. Я поворачивался к ней – собака отскакивала, не переставая блажить. Но стоило повернуть голову, чтобы смотреть, куда, собственно, бегу, как эта тварь снова бросалась.
– Фу! – крикнул я и махнул рукой. – Уйди!
Идиотская псина только громче загавкала. И тут впереди я увидел гордую фигуру хозяйки. Баба лет сорока, в чуть ли не домашнем халате, сложив руки, стояла и смотрела на происходящее. Я подбежал к ней, остановился.
– Ваша собака? – спросил, переводя дыхание.
– Да, моя, – отозвалась она.
– Обязательно нужно, чтобы она на людей кидалась?
– Она не кидается! Она видит, что ты ведёшь себя агрессивно!
Собака скакала рядом, продолжая бешено лаять.
– Я веду себя агрессивно?!
– Ты! Не надо на неё орать! И руками махать!
– Вы вообще не видели знаки, что на территории школы нельзя собак выгуливать?
– Да что ты говоришь!
– Про поводок слышали когда-нибудь? Про намордник?
– Я на тебя сейчас намордник надену!
Я понял, что сейчас совершу уголовное преступление. Тётка продолжала говорить что-то насчёт каких-то знакомых, или типа того, которые мне руки и ноги переломают, но тут с нами поравнялся «бегемот». Из-за лая собаки я даже не слышал его фирменного дыхания.
А он дышал. И, оказавшись рядом, набрал полную грудь воздуха и рявкнул:
– ФУ!!!
Я впервые в жизни понял, что значит выражение «обосраться кирпичами». Тётка подпрыгнула. Собака чуть ли не вросла в асфальт, прижав уши.
– Ты чё орёшь?! – пришла в себя тётка. – Да ты знаешь, кто…
Но «бегемот» опять вдохнул и грянул ей в лицо:
– Фу! Пшла! Фу!
Он пёр на неё всей своей тушей и орал. Собака, скуля, пятилась. Пятилась и тётка, без толку пуча глаза и пытаясь что-то сказать. Её никто не слушал и не слышал.
Споткнувшись и едва не упав, тётка, наконец, развернулась и засеменила прочь, увлекая за собой посрамлённую псину. «Козёл», «дебилы» и «приведу» были единственными приличными словами, которые я от неё слышал.
– С ними построже надо, – пробасил «бегемот», повернувшись ко мне и протягивая руку. – Виталий Степаныч.
– Семён, – ответил я, пожимая, судя по ощущениям, целый окорок.
Какой-то звук привлёк моё внимание. Повернув голову, я увидел Лену. Она покатывалась со смеху, сидя на скамейке.
Третий круг
Упал моральный дух гостей
Они похожи на свиней
А я сюда вписался зря…
Однако
