это хорошо или плохо? Может, он пошел прокаливать приборы для пыток? Смывать кровь предыдущих жертв?
Я кашлянула и сказала невзначай:
– Мне сказали, вы ищите музу.
Его убийственно суровый взгляд сосредоточился на мне.
– Можете уходить.
О нет, я не уйду без сенсаций, потому что если не здесь, то меня четвертует Элеонора в редакции.
– Почему?
– Заговорив первой, вы только что провалили прослушивание.
– Объясните правила, и больше этого не повторится.
Он снова оглядел меня с ног до головы.
– Раздевайтесь, – кивнул он.
Глава 2. Собеседование
– Что?!
Нахмурился. Значит, у меня опять неправильная реакция. Для чокнутого гения неправильная, разумеется. А для адекватной женщины еще цензурная.
– Вы. Читали. Договор?
Именно так. По слогам. Как с умалишенной.
– Ну там, знаете, какую-то его часть, – туманно ответила. – Но не продвинулась дальше первой страницы, если честно, ваш договор прямо скука смертная!
Он никак не отреагировал. Только хмуро смотрел на меня, поверх белого куска мрамора, напоминавшего глыбу льда. Я почти наяву слышала завывание арктического ветра.
Ощущения были как во время просмотра ужастиков, когда герой решается спуститься в подвал, а ты ему кричишь по ту сторону экрана – «Нет! Не делай этого, придурок!»
Не делай этого, Денни, кричали все мои обостренные до предела чувства. Но я была здесь, и говорила с ним, пока остальные Клаудии Шиффер с тихим цоканьем каблуков покидали сорок второй этаж. Я слышала их шаги через дверь, и в этом не было ничего необычного. В звенящей тишине даже мое сердцебиение стало оглушительным.
Итак, он выгнал остальных претенденток. Это хорошо для меня или плохо?
– Разве Эйзенхауэр не объяснил вам правила собеседования?
Вот ты и попалась, Денни. Теперь или раздеваться, или уходить.
– Конечно, объяснил, – улыбнулась я через силу. – Просто это… было неожиданно.
Пока я расстегиваю блузу дрожащими пальцами, он с безжалостной прямотой смотрит на меня. Как доктор на осмотре. Никаких эмоций. Никаких звуков. Из окон бьет яркий солнечный свет и заливает кухню, на которой температура уже перевалила далеко за минус двадцать. Еще чуть-чуть и пар начнет валить изо рта.
Расстегнув все пуговицы, замираю. На ум приходит строчка из контракта о безоговорочном подчинении. Черт бы тебя побрал, гений нашего века!
Рывком снимаю с плеч блузу. Веду вниз тонкую молнию на воздушной юбке, и та падает к ногам персиковым облаком. Остаюсь в чулках и белье, которое заняло первое место в соревновании «Самый эротичный комплект за апрель».
Вот и проверим.
Маккамон сидит и смотрит. Кофе, наверное, уже остыл.
Начинаю понимать, почему возмущалась Шэнон. «Ты хоть знаешь, что
