я влюбилась. До смерти, до сумасшествия.
– Вот новости! В кого? Не в Волю, надеюсь?
– Нет, в его друга, его зовут Марат…
– Холостой? – деловито осведомилась Алевтина.
– Да где они, холостые? Женатый! Но это мне не важно, я его все равно люблю!
– С первого взгляда?
– Вот именно.
– Кирка, а почему у тебя голос такой несчастный, он что, на тебя не клюнул?
– Почему это? – возмутилась я. – Еще как клюнул. Он тоже с первого взгляда.
– Так вы уже…
– Ага.
– Ну и что дальше?
– Дальше мы идем обедать в «Националь», потом едем ко мне, а завтра он на три недели уезжает в Эстонию, в отпуск.
– С женой?
– Надо полагать.
– Ты из-за этого такая пришибленная, Кирюшка?
– Да, и вообще, понимаешь, я точно знаю, тут что-то будет, но только очень тяжелое.
– Почему?
– Сама не пойму, предчувствие, наверное.
– Что-то не похоже на тебя, ты же у нас оптимистка.
– То-то и оно.
– Кирюшка, прости, мне надо сейчас собираться, мы сегодня к Ваське в лагерь едем. Ты когда дома будешь?
– Вот дождусь Лерку и поеду. А вечером, он сказал, ему к восьми надо на дачу, так что часов в восемь заходи.
– Ладно, целую, не раскисай!
Когда вернулась Лера, я, вкратце изложив ей ситуацию, накинулась на нее с расспросами о Марате. И вот что я узнала: в ранней молодости он женился на дочери соседей по даче. Эти соседи были еще и друзьями его родителей. Обе семьи хотели породниться, и хотя он вовсе не любил эту девушку, все же женился на ней, дабы не огорчать любимую маму. У него двое детей, 19-летняя дочь и 17-летний сын. Они с женой оба – генеральские дети, что называется, одного поля ягоды. И, похоже, он действительно не изменял жене, во всяком случае Воля, ближайший друг, ничего об этом не знает. Его немало удивило вчерашнее поведение Марата.
– А ты-то хороша, сидишь, как язык проглотила, вот уж на тебя не похоже! – потешалась надо мною Лерка. – Мы-то с Волькой уписываем за обе щеки, а вы только томно вздыхаете да водку глушите. Смех, ей-богу!
– Ну уж и глушим!
– Глушите, глушите!
И мы покатились со смеху.
– Угодил тебе, выходит, Воляшка? – чуть ли не рыдая от смеха, спросила Лерка.
– Угодил, с меня причитается.
Потом, быстро приняв душ – дома-то горячей воды не было, – я помчалась домой переодеваться и наводить марафет. Ровно в половине второго я была у «Националя». Марат уже ждал меня.
– Нам везет, – сказал он, целуя мне руку, – я заказал столик.
В те годы в Москве попасть в хороший ресторан было не так-то просто.
Мы поднялись по лестнице и сели в одном из небольших залов. Столик был у стены, на двоих, укромный и уютный. Но официанта, как водится, пришлось ждать долго. Впрочем, нас это ничуть не огорчало.
– Что
