для того, чтобы было больше польского населения в городах и оно служило бы опорой власти вдоль границы, установленной в результате нападения войск Пилсудского на Советскую Россию в 1920 году. Тогда в состав Польши вошли земли, которые до Первой мировой войны входили в состав Российской империи. Советская страна была слаба и не смогла в ту пору отстоять даже прежних границ царской России с Австро-Венгрией. Поляки, заимев эти и другие территории, населенные украинцами и белорусами, расположили по границе польское население, назвав этих лиц осадниками. Были среди них и крестьяне, тоже опора варшавской власти на границе с СССР.
Воссоединение народов Украины и Белоруссии и вхождение затем восточно-прибалтийских государств в состав Советского Союза– эти события советский народ воспринял правильно, и они вылились во всенародное торжество. Мы тогда безоговорочно прославляли прозорливость Сталина, его государственную мудрость, его заботу о государстве, умение решать вопросы укрепления СССР и создания еще большей неприступности наших, советских границ. Шутка ли сказать, мы вышли к Балтийскому морю, перенесли на запад те границы, которые проходили близ Киева. Ну, а то, что мы заключили с немцами пакт о ненападении, то, думаю, абсолютное большинство членов партии воспринимало это как тактический шаг. Это было правильное понимание, хотя мы об этом не могли говорить и не говорили открыто. Даже на партийных собраниях не говорили. Многие люди не могли допустить, что у нас, у коммунистов, чьи идеи противоположны фашистским, могут быть какие-то договоренности, хотя бы о возможности мирного сосуществования, с Гитлером. С немцами вообще – да, но с Гитлером подобное невозможно.
Сталин же считал, что с подписанием договора война минует нас на какое-то время. Он полагал, что начнется война между Германией, с одной стороны, Францией и Англией – с другой. Возможно, Америка тоже будет втянута в войну. Мы же будем иметь возможность сохранить нейтралитет и, следовательно, сохранить свои силы. А потом будет видно. Говоря «будет видно», я имею в виду, что Сталин вовсе не предполагал, что мы останемся нейтральными до истечения этой войны: на каком-то этапе все равно включимся в нее. Вот мое понимание событий того времени при взгляде на них из настоящего, вернее – уже из будущего.
Если уж говорить здесь о национальных интересах украинцев, то они еще не были полностью удовлетворены названным договором. Известен и другой договор, который был подписан после Первой мировой войны бывшими союзниками царской России. Он определял западные границы России как члена Антанты и их союзника и называвшиеся линией Керзона. Линия Керзона относительно линии, обозначенной по договору Риббентропа – Молотова, проходила западнее. Поэтому украинцы считали, что они кое-что недополучили из тех своих земель, которые были признаны за Украиной даже со стороны бывших союзников России в результате разгрома в Первой мировой войне германского блока. А пока что временно завершился первый
