с громким названием «Басилевс» шёл по длинным казённым коридорам, выкрашенным в бежевый цвет. Мимо него мелькали портреты полководцев и фотографии ныне здравствующих начальников, картины с историческими сражениями, кривовато, но очень старательно написанные каким-то солдатом, не успевшим закончить художественное учебное заведение, одинаковые двери с красными табличками, на которых значились звания и фамилии.
Вась Вась не любил всех этих солдафонов на высоких должностях ещё с тех пор, как работал журналистом. То нельзя, это нельзя, туда не суйся, сюда не лезь, ибо запрещено, а стоит спросить о чём-то личном, выходящем за рамки должностных инструкций, зажимаются и начинают выдавливать из себя: «Ну, это… ну, того… служба отчизне, вот». Лишь с единицами поддерживал полезные контакты.
Поднявшись по лестнице, где сонный дневальный сворачивал красную ковровую дорожку, Василий свернул в боковой коридор с названием «Отдел по контролю и взаимодействию с сущностями неорганического происхождения», и остановился у двери с табличкой «подполковник Е. О. Соснов».
Стоило занести руку, как дверь сама открылась, а изнутри раздался приветливый голос.
– Заходи, Василь Василич.
И пухлый вампир широко улыбнулся, а потом скользнул в помещение.
– Доброе утро, Егор Олегович. Вы просили заскочить, как рядом буду.
Невысокий боевой маг в подполковничьих погонах отодвинул в сторону клавиатуру и достал из столешницы две кружки и большую стеклянную банку с красной крышкой.
– Кофе будешь?
– Вампирам кофе не очень рекомендовано, – пожал плечами Василий, разглядывая кабинет.
Два стола, поставленных буквой «Т», с придвинутыми к ним стульями, кулер, небольшой холодильник, шкафы, на столе рядом с компьютером лежала книжка «Как я стал боевым магом» – мемуары Соснова. На взгляд питерского журналиста, книжка так себе, язык корявый, непрофессиональный, люди раскрыты картонно и много событий, из-за которых иногда теряется целостность изложения, было убрано из соображений секретности, но самому начальнику отдела контроля нечисти города Новониколаевска об этом лучше не говорить.
– Да ладно тебе, – отмахнулся Егор Олегович, – будто я не знаю, что вам можно, а что нет. Я некрепкий сделаю.
В воздух взлетела блестящая ложечка из нержавейки и три кубика сахара, а крышка на банке с кофе начала сама откручиваться. Василий же остановил своё внимание на том, чего в прошлый визит не было в кабинете. А именно большой, совершенно чёрный матовый стол, расположенный у противоположной от окна стены. В пяти сантиметрах над столом висел призрачный макет города, на котором можно было разглядеть крохотные домики, блестящую ленту реки Топь с мостами через неё и разноцветные условные пометки, похожие на воткнутые в карту булавки со светящимися бусинками на верхушках. Но карта была не застывавшая, а живая. Виднелся заходящий на посадку самолёт, он плавно плыл по воздуху, как жирная реактивная муха, а по улицам двигались по своим делам крошечные точки автомашин.
Василий разглядел на макете свой охотничий участок,
