Рязанов: «Личность обаятельной рассказчицы, обладающей зоркой наблюдательностью, великолепной памятью, потрясающим даром разговорного литературного языка и благородством гражданских и человеческих позиций, вызывает самое горячее чувство благодарности и преклонения».
Писатель Борис Акунин: «История жизни Лилианны Лунгиной, рассказанная ею самой, – это, пожалуй, самое сильное мое художественное впечатление за все последние годы».
Поток подобных восторгов можно продолжать и продолжать. Да ведь и почетная премия телеакадемии не случайно присуждена. Что же так возмутился Дорман, отказавшийся ее получать? Право, видится мне в его демарше влияние каких-то сугубо личных отношений или даже, может быть, желание таким экстравагантным образом привлечь к себе и к своей работе дополнительное, еще большее внимание.
Но прямо скажу: всему тому, что господствует сегодня на телевидении, эта работа по существу никак не противостоит. Наоборот, она вполне в русле.
Ненависть к «этой стране»
Округленно говоря, весь нынешний «телепродукт» можно поделить на две части – развлекательную и серьезную. Первая, конечно, преобладает, буквально захлестывая экран; вторая же («Подстрочник» к ней относится) иногда должна отстаивать свое место в программах. Дескать, тяжеловато для массового восприятия. Однако, если рассматривать не форму, а содержание, то очевидно: имеется желанное начальству условие, равно важное для передач одного и другого блока. Это условие – антисоветизм. И когда я утверждаю, что «Подстрочник» вполне в русле, имею в виду именно соответствие этой установке.
Безусловно, рассказчица здесь – человек незаурядный, талантливый. Есть основания восхищаться ее непосредственностью и раскованностью, способностью говорить так, что кажется, мысли вслух рождаются в момент произнесения. Все это по-своему держит слушателя. Но что он в конце концов получает?
А получает он урок ненависти к советской жизни, да и к русской – тоже, поскольку зачастую это нераздельно.
Вроде бы само слово «ненависть» никак не подходит к этой интеллигентной пожилой женщине, о которой мы знаем, что она перевела для нас такие добрые книги, как «Малыш и Карлсон», «Пеппи Длинныйчулок». Вроде бы и манера общения у нее такая мягкая. Но именно потому-то столь сильно и поразило меня по контрасту, до какой степени неприемлемой, нетерпимой, воистину ненавистной, оказывается, может быть для кого-то жизнь в «этой стране».
Жизнь, как у всех?
От нас не зависит, где судьба определит нам родиться. Она, Лилианна Лунгина, родилась в Смоленске, куда ее отец в 1920-м был направлен заведующим гороно. «…Так как папа, – поясняет она, – успел вступить в какую-то еврейскую рабочую партию, не Бунд, а другую, которая в семнадцатом году, когда коммунисты пришли к власти, слилась с компартией, то он оказался членом партии большевиков».
Это определило и дальнейшее. «Так как папа, – рассказывает, – был
