Симфонии двора (сборник). Александр Новиков

      Ночь навылет звездой протаранена,

      И юродствует выпь.

      Вот она, бела света окраина —

      Топь, в какую часть света не выйдь.

      Безворотки тенями сутулыми,

      По цепи кашель-хрип.

      То земля желваками над скулами,

      То вода сапогами навсхлип.

      Небо. Нет, шкура волчья, облезлая —

      Ляг – раздавит свинцом.

      Все мы здесь – босиком вдоль

       по лезвию,

      Оболочки с живым холодцом.

      Это здесь след проклятия вечного

      Вбит, распластан, распят.

      Боль Руси, шрам искусства заплечного,

      Вот он, здесь – от макушки до пят.

      Охраняют столетние вороны

      В землю вогнанных здесь.

      Номерные кресты на две стороны,

      Цифры – судьбы, забитые в жесть.

      Сколько ж их, пооблепленных каркалом,

      Из болот проросло,

      Отхромало и кровью отхаркало

      Перед тем, как на палку – числом?

      Из шеренги понурых, остриженных —

      Вот и я, безворотка мала.

      На кострищах болотных,

       повыжженных —

      Недотлевшая угли-зола.

      И глаза. Это все, что из облика

      Мне к улыбке былой.

      Остальное дымит и, как облако,

      Улетает мертвецкой золой.

      В этом рубище, впрямь, на преступника,

      Как две капли, похож.

      Мне, как всем, нет иного заступника —

      Мат площадный, да кнопочный нож.

      И в бараке с повадками лисьими

      Сон мой – каторжник-вор —

      Совершает побеги за письмами

      Далеко за колючий забор.

      В долгий путь, что не верстами мерится,

      Как зловонная топь —

      То погаснет, то снова засветится —

      Через ночь, через душу – навзлобь.

      Беспримерный в своей испоконности,

      И охота блажить:

      Нет на свете страшнее законности,

      Чем законность святая – дожить!

      Обо мне и сложат песню,

      Скажем, например,

      Так уж точно околесню

      На блатной манер.

      Два притопа, три прихлопа,

      Три аккорда в ряд —

      Под такие вся Европа

      Пляшет, говорят.

      Да припутают при этом

      Девок и тюрьму —

      Раз уж был блатным поэтом,

      Подставляй суму.

      Ярлыков-то в жизни разных

      Я переносил,

      Не досталось только красных.

      И за то – мерси.

      Не кричал – глаза навыкат:

      – Родина моя!.. —

      А любить ее привык, вот,

      Мудро, как змея.

      В пустобрешной голосильне

      Брезговал дерзать.

      Я лечил ее посильно,

      Как больную мать.

      А за это «опекуны»,

      Сев

Скачать книгу