исследования, связанные с его производством, но у нас еще кое-что осталось. Знания не спустишь в унитаз. А насчет «Шаттла»… это плата за то, чтобы попасть туда, где мы сможем понять нечто действительно важное, да и плата не столь высока…
Руки Харви игриво коснулись женское плечо и грудь. Наверное, Лоретта. Да, она. Он протянул ей бокал. Свой он опустошил наполовину. Она начала что-то говорить, но он жестом призвал ее к молчанию, пожалуй, более грубо, чем обычно, и проигнорировал протестующий взгляд жены.
Рыжая знала свое дело хорошо. Если побеждали точно подобранные доводы и логика, то она выиграла. Но она привлекала не только умом: она притягивала мужские взгляды, говорила по-южному протяжно и певуче, что подчеркивало каждое слово, а ее голос был столь чистым и мелодичным, что всякий, кто ее перебьет, казалось, бормотал или заикался.
Неравная борьба закончилась: Джордж обнаружил, что его бокал пуст, и с видимым облегчением удрал в сторону бара. С торжествующей улыбкой девушка повернулась к Харви, и он кивнул ей: поздравляю.
– Меня зовут Харви Рэндолл. А это – моя жена Лоретта.
– Морин Джеллисон. Очень приятно. – Она на секунду нахмурилась. – А, вспомнила! Вы были последним американским репортером в Камбодже, – произнесла она и обменялась церемониальными рукопожатиями с новыми знакомыми. – Кстати, это не ваш вертолет сбили во время охоты за новостями?
– Даже дважды, – гордо ответила Лоретта. – Харви вынес на себе пилота. Тащил его пятьдесят миль по вражеской территории.
Морин кивнула. Она была моложе Рэндоллов лет на пятнадцать, но, похоже, прекрасно умела владеть собой.
– И теперь вы здесь. Вы местные?
– Я – да, – сказал Харви. – А Лоретта из Детройта…
– Гросс Пуэнт, – машинально заметила его жена.
– Но я родился в Лос-Анджелесе. – Харви никогда не удавалось заставить себя сказать за Лоретту ее официальную полуправду. – Нас, местных уроженцев, мало.
– А чем вы теперь занимаетесь? – осведомилась Морин.
– Кинодокументалистикой. В основном кинохроникой.
– А вы – дочь сенатора Джеллисона, – с некоторым благоговением проговорила Лоретта. – Я только что видела вашего отца.
– Верно. – Морин задумчиво посмотрела на Рэндоллов и тряхнула головой. – Ну а если вас интересуют последние новости, то среди гостей есть кое-кто, с кем вам не помешало бы встретиться. Тим Хамнер.
Харви нахмурился. Имя вроде было ему знакомо, но где он его слышал, не мог вспомнить.
– Зачем?..
– Хамнер? – воскликнула Лоретта. – Молодой человек с жутковатой усмешкой? – Она хихикнула. – А он сейчас подшофе. И всех перебивает на полуслове. Ведь он владеет половиной кометы.
– Он самый, – подтвердила Морин и заговорщицки улыбнулась Лоретте.
– А еще он владелец мыла, – добавил Харви.
Теперь Морин посмотрела на него с недоумением.
– Я
