истории» – 12 томов, которое он писал несколько десятилетий подряд, постепенно издавая. Он ставит вопрос: что является движущей силой истории? Экономический принцип, как утверждает марксизм, или интеллектуальное развитие каких-то концепций, как говорят просветители, или религиозные откровения? У Тойнби своя точка зрения. Он считает, что история движется тем, что каждое общество сталкивается с каким-то вызовом и должно дать ответ на этот вызов. Это его концепция «вызова и ответа», которые и есть движущая сила истории. Например, для спартанцев вызовом была жизнь среди населения, ими покоренного, гораздо более многочисленного, чем их народ. А ответ формулировался в создании чисто мужского военного общества, в котором были ослаблены семейные связи, где жизнь проходила в чисто мужских союзах с совместной едой, причем дети воспитывались в военизированных бандах молодежи. Был культ мужества, силы и самопожертвования ради общества. А для эскимосов вызов заключался в жизни в арктических условиях, ответ же заключался в особом образе жизни, связанном со строительством жилищ из льда, изготовлением одежды из шкур, охотой на крупных животных, живущих в арктических водах, и т. д. С такой точки зрения можно сказать, что последние триста лет Россия жила, вырабатывая ответ на вызов западной цивилизации.
Какой же она выработала ответ? Конечно, в каком-то смысле вызов относился ко всем другим народам, не входившим непосредственно в эту западную цивилизацию или вошедшим туда не сразу. И ответы вырабатывались разные, и важно сравнить их, чтобы понять то, как Россия на это реагировала. Важно сравнить российский ответ с другими вариантами. Центром, в котором сложилась западная цивилизация, была Англия. Франция, по-видимому, пыталась в конце XVIII века наметить свой путь развития, основывающийся на таких же элементах капитализма, но в другом направлении. Но она была разбита Англией в нескольких войнах, потеряла свои американские и индийские колонии и в результате пережила серию катастроф, начиная с революции XVIII века. В результате она в конце концов приняла этот тип жизни, но уже не в качестве одного из лидеров, а как второсортная держава. Примерно такая же судьба была и у Германии: роль попытки противостояния чуждому давлению там играл национал-социализм. И вообще, фашизм в Италии, Испании, Португалии, Австрии был формой несогласия, протеста этих стран против наступающей на них западной, по существу англосаксонской, цивилизации; но окончилось это для всех западноевропейских стран их полным включением в круг этой цивилизации и принятием ее основных принципов.
Противоположный пример можно наблюдать в Северной Америке. Ее населял громадный народ североамериканских индейцев, насчитывающий не менее миллиона человек (называются разные цифры, вплоть до 8 миллионов). Это народ с очень своеобразной, глубокой, развитой мифологией, которая давала ответы на фундаментальные вопросы бытия: о происхождении мира, человека, смысле жизни. Это народ со своими этическими нормами, с очень развитым представлением
