тварь! – Кошкин заводил сам себя, раззадоривал, чтобы вытолкать страх. – Сейчас я прострелю тебе башку! Патрон в патроннике, «Макар» снят с предохранителя. Я действую по обстановке. Предупредительного не будет!
– Успокойтесь! – услышал он мужской голос. – Я выхожу и держу руки над головой!
Зашуршали ветки, и через секунду из кустов появилась щуплая фигура.
Виктор вгляделся в нее и опустил пистолет.
– Ты что здесь делаешь, суслик дефлорированный?
Николай, продолжая держать руки поднятыми, нервно усмехнулся:
– Наверное, то же, что и вы. Караулю убийцу.
– Умно, – кривясь в улыбке, оценил Кошкин. – Сам додумался сидеть в засаде или подсказал кто?
– Нужно спасать Киру! – ответил Николай. – У нее остался один день. Вы бездействуете. Что мне еще оставалось?
– Я мог прострелить твою прилизанную башку, – огрызнулся Виктор. – И тогда был бы еще и четвертый эпизод по этому делу. Убирайся отсюда, спасатель. Мыслитель хренов.
– Послушайте, вам не надоело? Вы не можете простить мне Киру и поэтому злитесь? Хотите свести счеты или выяснить отношения – извольте.
Кошкин шагнул к нему и взял пальцами за подбородок.
– Когда я захочу выяснить с тобой отношения, я выдавлю из тебя все рифмы вместе с жидким стулом! А пока я просто по-человечески прошу: вали отсюда. Дуй к жене, которая ждет тебя в ночнушке.
– Хорошо, – согласился Николай, – я уйду. Но завтра же я отправляюсь к прокурору! А потом – в ГУСБ[2]. Я подробно расскажу им, как вы ищете там, где светло, как проводите «очняки» без должного соблюдения процессуальных норм, как угрожаете…
– Отправляйся завтра хоть к президенту, – кивнул Виктор. – А пока дуй домой. И это… Руки можешь опустить, храбрец.
Он проводил взглядом удаляющуюся фигурку, чернеющую скорбным силуэтом в лучах прожектора, постоял, что-то прикидывая в уме, потом неожиданно понюхал собственные пальцы и поморщился:
– Дерьмо!..
Глава четвертая
В половине одиннадцатого утра, когда Юсси Вильевич только-только закончил планерку и отпустил сотрудников по рабочим местам, дверь распахнулась, и в кабинет ворвался оперуполномоченный Виктор Кошкин.
– Что вы себе позволяете? – нахмурился Тукс.
– Это что вы себе позволяете! – Виктор швырнул на стол вчерашний номер «Петрозаводск Daily». – Здесь, я так понимаю, работают сплошные вруны и подлецы!
– Выбирайте выражения, това… молодой человек! – Редактор с достоинством выпрямился. – Вас что-то не устраивает в наших публикациях? Вы не согласны с авторами? Задеты ваши честь и достоинство? – Он вдруг вскочил из-за стола и указал на дверь: – В суд! Жалуйтесь, пишите иски! В суд! У нас правовое государство, милостивый… молодой человек!
– Какое еще достоинство? – с презрением переспросил
