сморщилась при упоминании Финна:
– А что Финн?
– Ты хочешь от него уйти?
– Пока рано об этом думать.
– А чего ты тогда хочешь? – Санни пыталась понять меня, но я и сама не понимала.
– Не знаю! Просто когда мы не видимся, мне очень грустно. Тоскливо, понимаешь? Апатия и уныние.
– А вы вне работы общаетесь вообще?
– Он иногда остаётся выпить со мной кофе. Это что-то значит?
– Скорее всего, да. Я так думаю. И что ты намерена делать дальше?
– Санни! Мне очень хочется что-то сделать, но я не знаю, что.
– У тебя же есть его номер?
– Да, мы иногда созваниваемся, чтобы сверить товар по накладной.
– Вот и отлично! Позвони ему просто так.
– И что я ему скажу?
– Не знаю, предложи встретиться. Сходить в кино, в конце концов, – сказала Санни, кивнув в сторону кинозала.
– Я так не могу.
– Почему?
– Я боюсь.
– Ты? – Санни усмехнулась.
– Да, знаю, нелепо.
От этой усмешки мне стало совсем тошно. Все эти переживания, бесконечные мысли в голове… Внезапно я почувствовала вселенскую усталость. И какую-то безнадёжность. Я закрыла лицо руками и разревелась.
Хантер
Меня устраивала работа моей жены. Санни работала по ненормированному графику: иногда получалось и по 16—18 часов. Но эта работа была спокойная: не на износ, знаете. А вообще чем дольше она на работе, тем даже лучше. Так мы меньше ссоримся. Наверное, в наших отношениях давно что-то не так. Но разбираться в этом мне совершенно не хотелось. Пусть всё остаётся так, как есть. Не выношу я все эти крики, истерики, разборы полётов. Если пытаться разобраться во всём этом, то скандала уж точно не миновать. А я так от этого уже устал. Почему всё не может быть легко, как раньше? В самом начале. Когда даже ссоры приносят какую-то своеобразную радость. Скорее от примирения, конечно, но всё же. А теперь и примирение радости не приносило.
Бывает, что мы сутками не видимся. Я работаю в ночном баре. Мне нравится эта работа. Она ненапряжная. И можно встретить интересных людей. И мне нравилась та простота и лёгкость в общении с клиентами. Нравилось женское внимание. Когда мне хотелось подобной лёгкости, я даже снимал обручальное кольцо перед сменой. Но не для того, чтобы подцепить кого-то. А чтобы просто пообщаться без сложностей. Без лишних вопросов. Пофлиртовать. Может, когда-нибудь из этого что-то и получится. Когда я сам почувствую, что могу на это пойти. И чем больше Санни меня пилила, тем сильнее я убеждался в том, что рано или поздно это неминуемо случится.
Думал ли я о том, что подобная ситуация может быть и у самой Санни? Нет. Она снова начала много общаться со своей старой подругой Лоллис. Та мне никогда не нравилась. Высокомерная какая-то. Про таких говорят – в тихом омуте. И это точно про неё. Она неразговорчивая, но может многое надумать у себя там в голове. Можно представить, что она думает обо мне. Не слишком-то я был с ней любезен. Да
