о чём-то оживлённо заговорили. Затем Майкл весело хлопнул друга по плечу, и они вдвоём направились к каким-то своим знакомым. По дороге Джеймс над чем-то рассмеялся, доказывая, что всё же способен на живые человеческие чувства, и я покачала головой. Честное слово, будучи тёмным магом в двадцать первом веке, он проявлял ко мне – случайной знакомой – гораздо больше интереса, чем к своей невесте здесь!
– Мисс Барнс, – привёл меня в чувство сухой голос мисс Грэм. Я встрепенулась, сообразив, что позабыла поздороваться с её собеседницами. – Полагаю, вы не знакомы с миссис Панкхёрст? И с её подругой, мисс Филипс?
– Мы представлены друг другу, – чопорно проинформировала высокая, крупная девушка лет двадцати двух. Рыжеватые волосы были уложены в простой узел на затылке, а в её платье не было совершенно никаких изысков.
Я с умным видом кивнула, поскольку этой барышне точно было лучше меня известно, знакомы они с мисс Барнс или нет, а сама вопросительно посмотрела на третью женщину – худощавую брюнетку лет тридцати. Её фамилия была мне смутно знакома, причём слышала я её явно не здесь.
– Миссис Панкхёрст, это мисс Элизабет Барнс, дочь сэра Реджинальда Барнса. Мисс Барнс, это миссис Эммелин Панкхёрст.
В этот момент я наконец-то сообразила, откуда мне знакомо это имя. Это же известная суфражистка, которая была одной из первых в Англии, кто начал бороться за права женщин! Только, помнится, определённых успехов она начала достигать лишь в начале двадцатого века, до которого оставалось ещё целых пятнадцать лет…
– Вы считаете, что у женщин должно быть право голоса? – выпалила я, заинтересованно глядя на эту историческую личность.
У мисс Грэм удивлённо вытянулось лицо, зато вторая девушка одобрительно улыбнулась, из-за чего её лицо с широкими скулами стало ещё шире. В ней мне тоже вдруг почудилось что-то знакомое, но я решительно прогнала эти мысли. Мне уже во всех встречных кажется что-то знакомое, скоро дойду до того, что в какой-нибудь пожилой матроне разгляжу королеву Викторию…
– Разумеется, – с глубоким убеждением отозвалась миссис Панкхёрст. – Женщины должны обладать теми же правами, что и мужчины. И я твёрдо знаю, что рано или поздно мы этого добьёмся. К несчастью, далеко не все дамы сознают необходимость равных прав… А всё потому, что немногие получают разностороннее образование, расширяющее кругозор.
Мисс Филипс смотрела на неё влюблённым взглядом, впитывая каждое слово, и я мысленно усмехнулась. Похоже, не одной мне не нравится, что в девятнадцатом веке женщина может реализовать себя только в роли жены и матери.
– Жаль, что вы не можете остаться в Лондоне, чтобы добиться большего, – вздохнула она. – Я с вами полностью солидарна!
Эммелин только кивнула.
– Сожалею, но мы с мужем в Лондоне проездом. В скором времени мы должны будем вернуться в Манчестер.
– Надеюсь, ваши дети здоровы? – вежливо уточнила мисс Грэм, но ответить миссис Панкхёрст
