Макар. Мама и тетя Таня едва пригубили вино и теперь болтают между собой, делясь последними новостями. Я тоже не любитель спиртного, выпила совсем чуток, а Кит за рулем. Пару раз он пытается со мной заговорить, но я отвечаю нехотя, сквозь зубы. Тогда Китеныш переключается на деда Макара, начинает рассуждать о политике. Дед почти засыпает. Но приоткрывает один глаз, смотрит на Никиту:
– Ты продолжай. Я всегда зеваю, когда мне интересно.
Я не хочу мешать увлекательному диалогу, выхожу на балкон. Осенний вечер теплый и приятный. А на душе все равно грустно. Удивляюсь, когда через несколько минут на балконе появляется Китеныш.
– Ты чего деда бросил, Кит?
– Он меня сам прогнал. Сказал, что надоел я ему хуже горькой водки. Лена, я хочу прощения попросить за свои слова. Нельзя такое говорить женщинам, – вдруг говорит Китеныш, берет меня за плечи и смотрит прямо в глаза.
Мне хочется, как советует дед, поставить на этом мужчине жирный крестик. Но…Китеныш для меня как наркотик. После каждого общения с ним мне хреново, но я без него уже не могу, потому что одно его прикосновение, и я как под кайфом… ничего не соображаю. Похоже, у меня развивается Китозависимость.
– Ну не молчи, Кнопка! Прости, я все сделаю. Ну что ты хочешь?
– Хочу к тебе в паспорт! – неожиданно для себя самой отвечаю я.
– В паспорт?! Что это значит, Лена?
Дурак? Или прикидывается? Конечно, Никита не дурак, просто делает вид, что не понимает. Потому что я, несмотря на извинения, навсегда так и останусь той самой последней женщиной на земле. И еще канцелярской принадлежностью.
– Не бери в голову, Кит. Просто пошутила. Пошли, слышишь, нас дед Макар зовет.
Мы возвращаемся в зал. Дед недовольно бурчит:
– Оставили меня одного, наедине с этой… с водкой, сами виноваты.
– А ты и рад, наклюкался уже, – возмущаюсь я.
– Внуча, ты не права. Я стёкл как трезвышко!!!
– А чего нас звал?
– Так пословицу озвучить.
– Какую еще пословицу?
– Трезвый пьяному не товарищ! А… средство передвижения. Вот и оттранспортируйте меня на диванчик, устал я что-то.
Я машу Никите рукой, мол, давай, выполняй, что сказано.
– Это уже второй раз за день, Кнопка! Я к нему в носильщики не нанимался! – бурчит Китеныш, но деда тащит.
Дальше вечер длится недолго. Завтра рабочий день, мама и тетя Таня договариваются встретиться в выходные и посидеть уже по-человечески. Мы с мамой выходим в прихожую, проводить гостей, я оказываюсь рядом с Китом, и тетя Таня, которой вино все же немного ударило в голову, вдруг роняет слезу:
– Манюня, ну ты только посмотри на наших деток! Как смотрятся, а? Ну просто созданы друг для друга.
– Согласна с тобой, Таня, – кивает мама. – Но между ними как черная кошка пробежала.
– Жаль, Маша. А какие бы у них для нас внуки получились! Но Никита ребенка ни в какую не хочет…
