нарисовал для меня смешной рисунок… человеческий череп со страшными зубами, ужасными глазами, кровью. Ба, это смешно?
Она нехотя пожала плечами, а потом сделал глоток чаю.
– Иногда он просто сражает меня своими необыкновенными жестами, так что я начинаю чувствовать себя королевой, а порой… совсем не понимаю, что у него на уме. Где-то месяц назад, – продолжила я, – мы с ним говорили о маме, о ее трудностях на работе, что ее хотят уволить, обо всем том кошмаре, в котором она пребывает уже почти год, о судебных разбирательствах, подозрениях, даже о том, что ее может не стать с нами рядом… хотя об этом мне хочется думать меньше всего сейчас, – при мысли об этом я закрыла лицо руками.
В дополнение ко всем семейным неурядицам, на работе на маму обрушилось очень серьезное обвинение, повлекшее за собой череду разбирательств, судебных тяжб, клеветы, критики и сплетен. Люди на заводе разговаривали с ней пренебрежительно и порой свысока, отец совсем не поддерживал ее на этом нелегком пути, но только осуждал за доверчивость, а она все больше переживала не о себе, а обо мне и моем будущем. Директор школы открыто сказал моей маме, что результат этих расследований бесспорно отразится на моем аттестате, и о медали речи вообще быть не может. Маленький городок, что сказать. Под угрозой было все: моя учеба, поступление в университет и даже выпускной бал, которого в нашем городе ждала каждая девчонка. Мама, конечно же, знала, что я тоже жду этот праздник и мечтаю о прекрасном платье. Потому она всегда повторяла, что я непременно буду на этом балу, и буду там настоящей принцессой.
Несмотря на то, что мама была абсолютно не виновна в том, что ей вменяли, страх перед невозможностью доказать самостоятельно свою правоту и защитить себя от неминуемого заставлял ее искать пути выхода, и она склонила свои колени в сокрушенной молитве о помощи перед Богом. И ее судьба была как будто вырвана чудесным образом из крепких лап огромного зверя. С каждым новым шагом она видела, как Господь творил чудо прямо у нее на глазах, снова и снова являя Себя и Свою любовь к ней и всем нам.
Все чаще вспоминая события тех дней, я задумываюсь о том, какие еще чудесные изменения могли бы произойти в ее жизни, поддержи она пылкое горение огня в своём сердце и продолжи следование за Христом после того, как все сгустившиеся над ней тучи рассеялись и небо стало светлым и безоблачным. Но, как и многие люди, призывающие Господа во время беды, она оставила свою веру и стала жить, как прежде.
Тогда же мое юное и уставшее от семейных проблем сердце толком не знало, как ухватиться за веру и следовать за Спасителем. Шагая по жизни в абсолютной неизвестности, я цеплялась за любую возможность получить защиту и почувствовать себя в безопасности. И хоть на какое-то время мне показалось, что Ромка был мне другом, все это улетучилось после нашего с ним разговора, о котором я хотела рассказать бабушке:
– Он
