Бомм!
Не слышать этого, не слышать... больно... зачем... каждая капелька ее крови вдруг обратилась в расплавленное серебро, и все тело стало болью.
Бомм!
Зажать уши... Нет.
Она почувствовала на себе взгляд. Она прикусила губу... Не до крови, только бы не до крови... Встала на колени и замерла.
Бомм!
Боль кипела в ее жилах, бушевала и рвалась наружу криком.
Бомм!
И взгляд. Внимательный. Ожидающий. Она не чувствовала в нем жалости. И ей не нужна была жалость. Ей нужно было спасение.
Бомм!
Бесконечные удары колокола. Каждый из них тянулся бесконечно. И бесконечность сменялась бесконечностью. И боль перетекала из одной чаши в другую. И даже луна вздрагивала, когда колокол извергал очередной поток боли.
Ей тогда показалось, что она ослышалась. И он понял это. И повторил.
Завтра.
И в сердце что-то шевельнулось... Надежда? Нужно прийти завтра.
И она пришла... Идет... Неужели он не понимает, как ей трудно сейчас идти... Или он точно знал, что этой ночью пройти по дороге в скалах будет труднее... Гораздо труднее. Вчера ей казалось, что большей муки быть не может.
Может, сказала ей сегодня полная луна. Может, сказали молочно-белые скалы. Может, сказали камни мостовой.
Может, может, может, может, может, кричало сердце.
Последний поворот. Выбеленная лунным светом стена монастыря, похожего на крепость. И Он. Снова молча стоит перед воротами. Ждет.
Она приблизилась. Сделала три последних шага. Остановилась, бессильно опустив руки. Она уже не могла ничего ни хотеть, ни бояться. Все силы уходили на борьбу со своим телом. Лунный свет просочился сквозь ее кожу, смешался с кровью.
Не было сил даже на то, чтобы просить. И снова всплыло видение из детства: она тонет в озере, небольшом озере за деревней. Тогда она еще жила с людьми. И тогда она еще не боялась полной луны. Она купалась в озере и вдруг почувствовала, как силы оставили ее, как холод впился в ноги и потащил на дно. До берега – рукой подать. И на берегу стоит человек. И смотрит в ее глаза. А она не может даже крикнуть, не может позвать на помощь.
Вот как сейчас.
Тогда прохожий протянул ей руку и вытащил на берег. Сейчас...
Стоящий перед ней шевельнулся. Он действительно протянет ей руку? Он...
Влажный шлепок о камни. Запах. Ей не протянули руку, ее оттолкнули от берега.
Кусок мяса, сырого, пахнущего безумием, истекающего кровью.
Запах. Пар над мясом, словно остатки жизни все еще продолжают вытекать из него. Кровь.
И внимательный взгляд из-под капюшона. И полная луна.
Озноб пробежал по позвоночнику, от крестца к затылку, к плечам, по рукам до кончиков пальцев. И она уже ничего не могла сделать. Мостовая вздыбилась. Кровоточащее мясо приблизилось к самому лицу.
Зуд по всей коже. Боль в кончиках
