где, по моим прикидкам, должны были располагаться стрелки. И действительно, почти сразу же в темно-зеленой стене орешника мелькнуло светлое пятно – похоже, именно там кто-то заранее обломал ветки, расчистив бойницу для лука.
Увлеченный стрельбой лучник не расслышал моих шагов, и узкое лезвие кинжала, пропоров кожаную безрукавку, легко вошло ему под левую лопатку. Сведенное предсмертной судорогой тело выгнулось дугой, но почти сразу же обмякло. Я медленно опустил его на землю, тихо выдохнул сквозь сжатые зубы воздух и потянул на себя рукоять. Клинок выскочил неожиданно легко, и мне невольно пришлось отступить на шаг назад.
Под ногой хрустнула одна из воткнутых лучником в землю стрел, и я замер на месте, озираясь по сторонам. Легкий шорох над головой предупредил об опасности и заставил отпрыгнуть в сторону за мгновенье до того, как в прелую листву рядом с покойником воткнулась выпущенная с соседнего дерева стрела.
Промахнувшийся стрелок отбросил лук и, на лету замахнувшись короткой саблей, спрыгнул с насеста – острие клинка, едва не разрубив мне скулу, мелькнуло прямо перед лицом. Зло выругавшийся бандит с трудом устоял после приземления на ногах, но тут же, не оставив мне времени выхватить мечи, снова атаковал. Увернувшись от просвистевшей по широкой дуге сабли, я ткнул кинжалом в лохматую голову, но, не завершая удара, резко повел лезвие вниз. Хорошо заточенное острие полоснуло по незащищенному кожаной рубахой предплечью и, зашипев от боли, разбойник перекинул саблю в левую руку. Левой рукой он владел ничуть не хуже, и мне снова пришлось отпрыгнуть, уклоняясь от нового замаха. Сабля впустую рассекла воздух и на землю полетели срубленные листья.
Рисковать жизнью и состязаться с ним в фехтовании теперь было просто-напросто глупо. Сам кровью истечет. Ну что, поиграем в догонялки? Поняв, что я просто выжидаю, пока он обессилеет, разбойник заорал и, подняв саблю над головой, рванул ко мне.
Прыжок в сторону, укол кинжалом.
Лезвие сабли засело в толстой ветви, кинжал вошел лучнику меж ребер. Не удержавшийся на подкосившихся ногах разбойник растянулся на земле, и от сильного рывка рукоять кинжала выскользнула из моей вспотевшей ладони. Скорее всего, лучник был уже мертв, но я не стал искушать судьбу: сначала, оттянув голову за длинные засаленные волосы, перерезал ему засапожным ножом горло, и только потом перевернул на спину и вытащил засевший в боку клинок.
Когда я, продравшись сквозь кусты, вернулся на тропу, схватка уже закончилась и тела нападавших стащили на небольшую полянку. Мертвецов было десятка полтора. Одеты в какое-то рванье, нормальных доспехов нет ни у кого, разве что на одном бородаче прорубленная в нескольких местах ржавая кольчуга, да у парня с рассеченной головой добротная стеганая куртка. Оружие тоже не ахти: на тропе остались валяться в основном зазубренные топоры и окованные железом дубины.
Мы потеряли троих, еще несколько человек отделались ушибами и порезами. Из убитых я знал только отрядного тайнознатца Захара Осоку. Хреново.
