над соперником олень. С треском обрушился один столб, за ним второй, третий осел, пропал среди хвороста.
– Вот и все, – Хорст ощутил, что боль отступает, что он вновь может видеть.
– Зачем он кричал? – как-то беспомощно моргая, спросил брат Ласти. – Неужели не понимал, что для собравшихся он всего лишь развлечение, и никто не станет его слушать…
– Истина жгла его сильнее пламени, – тихо ответил Хорст, глядя на расходящуюся толпу, на то, как теарх командует служителями, поливающими место казни освященной водой. – Ты все еще хочешь помолиться в этом храме?
– Пожалуй, нет… – брат Ласти поежился в седле. – Я подожду, пока мы не доберемся до святилища, где по-прежнему обитает милосердие, достойное учения Творца-Порядка.
– Долго такое придется искать, клянусь мошонкой Хаоса, – Альфи сплюнул, точно ему в рот попала грязь. – Я согласен обойтись без бани, лишь бы побыстрее убраться отсюда…
Хорст молча пришпорил места.
Мысли крутились в голове злые и быстрые, как оводы – раньше он ощущал чужую боль только в том случае, если люди убивали себе подобных на поле боя; сегодня почувствовал страдания казнимых…
Что будет дальше? Через какое время Сын Порядка начнет улавливать любое страдание, причиняемое одним человеческим существом другому? Через год? Месяц? Несколько дней?
И что делать в этом случае, ведь люди беспрерывно мучают друг друга, а иные и вовсе находят в этом смысл жизни? Бежать туда, где нет никого, спасаясь от непрерывного страдания?
Стены и башни Вестарона показались, когда спрятавшееся за сизыми облаками солнце склонилось к закату, а из темнеющего неба посыпала снежная крупа, мелкая, точно манка.
Увидев очертания знакомых укреплений, Хорст испытал двойственные чувства – ненависть к древнему городу, где бродячий сапожник расстался со свободной жизнью обычного человека; и странную тягу к тому месту, где впервые узнал о том, что в жизни существует еще что-то, кроме вечного голода, тумаков и оторванных подметок…
– Приехали, – вздохнул Радульф так радостно, словно вернулся домой. – А стены-то, стены! Даже не верится, что не так давно мы взяли город штурмом…
– Тише ты, – одернул его Хорст, оглянувшись на ползущую сзади телегу, но сидящие на ней мужики, судя по всему, ничего не услышали.
Бывший десятник виновато пошевелил седыми усами.
У ворот, похожих на ущелье между двумя могучими утесами – башнями, с путников содрали двойную пошлину. «На починку стен» – как выразился один из стражников, махнув рукой в сторону ближайшей трещины, идущей от зубцов почти до середины стены.
– Как же, на починку, – хмыкнул Альфи, когда пост остался позади. – Себе в карман.
Вестарон оставался таким же шумным и многолюдным, как и раньше, лишь нищих и патрулей стало больше, да гербы на одеяниях стражников несколько изменились.
Маленький отряд миновал улицу красильщиков, где от вони чесалось
