брат Петр прав, не стерпев такого оскорбления и подав в отставку. Но все это не улучшило положение сподвижников Паниных, то есть сторонников законного наследника престола великого князя Павла Петровича.
Петр Панин поселился вдали от двора, в Москве, где всякий честный и преданный отечеству человек почитал своим долгом выражать негодование попранием справедливости в отношении воина, прославившего русское оружие на полях сражения не щадя живота своего.
Разговоры эти доходили до северной столицы. Императрица назвала Петра Панина за его правдивые слова своим «персональным оскорбителем» и «предерзким болтуном». И даже поручила главнокомандующему Москвы, глупейшему старику князю Волконскому учредить надзор над отставным генералом, что возвысило брата в глазах людей не льстивых и приверженных истине. Однако в воюющей армии все это заметно ослабило позиции Паниных.
И тем не менее Румянцев все-таки прислушался к мнению Паниных. Во-первых, как командующий, он не мог не видеть, что движение его войск на Стамбул-Константинополь не только на руку партии Орловых, но и открывает фланги армии при совершенно не обеспеченном тыле. А осторожный и опытный Румянцев хотя и отличался смелостью, но понапрасну рисковать не любил. Ему ли не помнить Прутский поход, когда сам царь Петр Великий опозорился по своей же неосмотрительности.
А кроме того приближается совершеннолетие законного наследника престола, великого Павла Петровича… Взойдя на престол в суматохе переворота Екатерина обещала уступить его сыну, когда тому исполнится семнадцать лет. А будущий император, как известно, не одобряет планов Орловых.
Учитывая все это, Румянцев приостановил движение войск, ссылаясь на отсутствие резервов. Турки, видя, чем им грозит продолжение войны, освободили из Семибашенного замка посаженного туда в начале войны русского посла и запросили мира. Резервы – и военные и финансовые заканчивались и у Турции. Екатерина согласилась бы на почетный и выгодный мир.
Продолжение войны, несмотря на громкие победы, могло привести к потере того, что уже достигнуто. Тем более что победы эти вызвали опасение и недовольство Австрии и Пруссии…
22. Когда нет сил более терпеть
Ты, досада – не рассада, Не раскинешь по грядам. И кручина – не лучина, Не сожжешь по вечерам.
Заключение мира не устраивало Орловых. Но России после почти четырехлетней войны требовалась передышка. Панин подвел императрицу к мысли послать для переговоров с турками Орлова. Не имевшему никакого дипломатического опыта и не желавшему прекращения войны Григорию Орлову императрица поручила привести в Петербург желанный и необходимый мир.
Панин не сомневался, что эта миссия окажется не по плечу надменному и вспыльчивому фавориту. Но самое главное, отправившись к южным границам, он на несколько
