должны родить.
Марков хмыкнул и отстал от нас.
Пошли мы со старшиной второй статьи Федосовым, ветром гонимые, искать какой-нибудь ящик или доски, из которых можно было бы его сколотить, и забрели на территорию столярной мастерской.
– Смотри, доски хорошие в куче валяются! – с радостью проговорил Федос. – Сейчас заберем и пойдем колотить. Только надо будет где-то пилу и молоток с гвоздями достать. Может, у кого из земляков спросить?
– Александр Палыч, а ну его на хрен! Сейчас возьмем эти досточки, а нам по башне настучат. Слышишь, в помещении циркулярка воет? Там наверняка кто-то есть. Наваляют нам!..
– Так все равно надо что-то делать. Ты предлагаешь попросить?
– А почему бы и нет? Ну пошлют нас подальше, так что с того? Идем?
Федосов помялся с ноги на ногу.
– Может, сам сходишь? А я тут потихоньку попытаюсь доски хапнуть.
Я подошел к двери, толкнул ее. За ней на циркулярной пиле распускал доски тот самый старший мичман, который подпольно крутил кинокартины.
Увидев меня, он остановил пилу.
– Тебе чего, матрос? Кто прислал?
– Товарищ старший мичман, я к вам по делу пришел.
– Ох, ни хрена себе! Матрос, какое же у тебя ко мне дело может быть? – Мичман грозно насупился.
Я, сбиваясь, начал ему рассказывать про ящик. Мол, не найдется ли у вас несколько старых ненужных досок вроде тех, которые валяются снаружи мастерской?
– Ящик для песка, полтора на полтора, высота двадцать, с крышкой, кармашками и ручкой. Такой, что ли?
– Так точно!
– Да я же сколотил его, даже покрасил! Уже месяца два никто не забирает. Ты из какой группы?
– Капитан-лейтенанта Поповских.
– Ну да, точно. Он же мне беленькой уже поставил. Видно, по пьяному делу позабыл, – пробормотал мичман, опомнился и погрозил мне пальцем. – Ты сейчас доски вот эти в стопку сложишь, потом ящик заберешь, а то ваш командир группы скажет еще, что я слова не держу.
– Есть, товарищ мичман! – радостно гаркнул я. – Разрешите, я напарника отпущу. Он снаружи.
– Две секунды, – буркнул мичман, включая циркулярную пилу.
– Саня! Федос! – заорал я, выскочив на улицу. – Вали за песком, я сейчас ящик буду делать! И давай рубль.
– На хрена тебе рубль? – начал возмущаться Федосов, осторожно разворачивая носовой платок и доставая желто-коричневую бумажку.
Это же надо! Он тоже свои сбережения в платок заворачивает! Не один я такой умный.
– Мичману! Он за просто так спину себе не почешет и досок не даст. Я ему вообще полтора рубля отстегиваю. Давай, не жмись.
Федос отдал мне рубль и, бурча что-то себе под нос, ушел в сторону площадки для рукопашного боя. Песка там было предостаточно.
Я сложил доски в штабель и получил из рук мичмана аккуратно сколоченный
