это были крошечные золотые буквы «я», каждая из которых только отражала свет, который светил откуда-то изнутри отца Савватия, как только он приближался к ним.
Эти буквы смущали его до предела, и он просыпался, задыхаясь, сердце билось, словно бы его самого рвали черные собаки.
Отец Фома поулыбался его исповеди:
– Хочешь фрейдистского толкования твоего сна или чего-то другого?
Они помолчали. Духовник продолжал:
– Ну все же понятно. Больница – это твое тело, падение из окна – это твое переживание греха, растерзанная медсестра – это что было бы с тобой, если бы ты не верил Богу. Зло – действительно тьма, которая обступает нас на широком пути, ведущем к погибели. Золотые буковки – это предупреждение о том, чтобы жизнь твоя была светом перед людьми, тем светом, который обступает тьма, но не способна объять его. То есть ты должен быть как Луна, что отражает свет Солнца – Самого Бога. Твое «я» должно быть зеркалом для Бога.
Опять помолчали. Отец Фома добавил уже весьма серьезно:
– А вообще, брат, ты весьма задумайся, чего это ты из окна валишься. Все грехи – это грехи перед Богом и против Него. Испытай себя: как молишься, посмотри, как к братии относишься, есть ли мир в душе. Да попробуй быть счастливым хоть с неделю. Вот тебе епитимья: живи неделю и будь счастливым.
На следующий вечер отец Савватий залез на крышу монастырского сарая. С вечерним правилом он встречал первые звезды. Небо не было душно-темным, как во сне. Оно все сияло изнутри каким-то светом.
«Все началось со звезд, – подумал отец Савватий, – и свет ширится, и уже никогда не уйдет во тьму». И вдруг он ощутил всем своим существом, что счастье человека включает в себя все беды, неудачи, все победы и радости… Оно включает в себя всю жизнь человека, которую нужно принять как дар от Бога, Который может и не отвечать на малую просьбу, потому что может дать только все.
Приходит к отцу Фоме старушка на исповедь. Во всем, говорит, виновата, во всех грехах. Он ее спрашивает с равнодушной миной:
– Самолеты угоняла? Лошадей воровала?
– Нет, батюшка, что вы…
– Тогда рассказывай, чем против Бога на самом деле согрешила.
Следующая подходит:
– А я, батюшка, даже не знаю, в чем и каяться. Жила с мужем хорошо. Детей вырастила. Не воровала, никого не убила…
Отец Фома отступает от нее на несколько шагов. Указывает очереди на нее рукою и на весь храм громко возглашает:
– Смотрите на нее все, она – святая! Святая!
Бабушка бежит из храма прочь.
Иеромонахи берут на себя много забот о мирских проблемах, очень устают, возясь с мирянами, потом приходят на службу, а сил-то молиться сосредоточенно и нету. И тогда начинают заниматься пономарями, учат их послушанию.
Старший пономарь учит младшего:
– Пойдет
