установленный в квалификационных соревнованиях в Монреале, также подтверждал его бесспорное лидерство. Основным конкурентом нового мирового рекордсмена считали германского толкателя Удо Байера. О шансах на медаль второго ленинградского атлета Евгения Миронова, дебютанта сборной команды страны, могли говорить только самые отчаянные оптимисты. Да, он стал чемпионом СССР с результатом 21,53 м, но мало кто верил, что этот парень добьётся чего-то в олимпийской борьбе. Однако во время финальных соревнований у Барышникова что-то пошло не так, ядро с трудом долетело до отметки в 21,00 м. Байер же выступал уверенно, зафиксировал результат 21,05 м. И тут «тёмная лошадка» Женя Миронов в пятой попытке показывает 21.03 м! Серебряная медаль! Позади (20,55 м) остаётся прославленный американец Алан Фейербах!
Спустя 40 лет Удо Байер публично признался, что участвовал в систематической допинговой программе ГДР. Правда, его признания состоялись слишком поздно для Международного олимпийского комитета, чтобы лишить его золотой олимпийской медали.
Когда сборная СССР вернулась домой после Олимпиады в Монреале, Иван Сергеевич описал Женино выступление со свойственным ему лаконизмом и чувством юмора: «Вышел, плечищи широченные, ручищи длиннющие. Бац! И второе место».
Женя не попал в состав команды на следующей Олимпиаде, но конец 70-х – начало 80-х также было очень успешным для Ивана Сергеевича и его учеников. Павел Репин стабильно метал молот за 77 метров и даже стал серебряным призёром чемпионата СССР в 1981 году. В 1982 и 1983 годах и Женя, и Павел показывали высокие результаты, но 1983 год стал завершающим в карьере П. Репина, Е. Миронов выступал еще год.
Для Ивана Сергеевича закончился очень важный этап жизни. Но жизнь продолжалась, и он сумел реализоваться в педагогической и научной работе, но это уже совсем другая история.
Б.С. Воинов. Дружба длиной в восемьдесят лет
С Ваней Красновым мы дружили с детства. В лысковской школе № 1 у нас была большая компания мальчишек, но с первого класса сформировалась тройка друзей: Иван Краснов, Эдуард Лугинин и я, Борис Воинов.
Ваня жил в верхней части Лыскова у Казанской церкви, Эдик – в центре у собора Спаса Преображения, я – на Большой Советской, недалеко от школы. Родители мои были врачами: мать – педиатр, заведовала детской и женской консультацией, отец – ветеринар, руководитель ветеринарной лаборатории. Эта лаборатория занимала часть дома, в оставшейся части жила наша семья.
Школа наша располагалась на Большой Советской улице в здании бывшей мужской гимназии, для которой братья Ермолаевы, владельцы местного пивоваренного завода, еще до революции отдали свой дом. Сначала у нас было совместное обучение, потом мы учились отдельно от девочек,
