протягивает мне свой телефон, но, тупо уставившись на экран, я вдруг соображаю, что не знаю ни номера отца, ни номера матери. И вообще не помню наизусть ни одного номера, кроме того, что принадлежит моей тупой подружке из восьмого класса, которой я, во всяком случае, звонить не собираюсь.
Но я не хочу признаться Келтону в своей тупости и бесполезности, а потому говорю:
– Мы не так уж и далеко. Едем.
Вокруг квартала, где живет Джейсон, мы объезжаем дважды.
– Ты не знаешь, где он живет? – спрашивает Келтон.
– Помолчи, ладно? – обрываю его я, потому что действительно толком не представляю, где живет этот парень. – У него перед домом растет огромное дерево, – говорю я. – Дико большое, до изумления.
Но настолько больших деревьев нет поблизости нигде.
– Я уверена, это та самая улица, – настаиваю я, когда мы замыкаем третий круг.
Келтон задумывается, после чего говорит:
– Включим-ка логику. Если дерево было столь огромным, как ты говоришь, это грубое нарушение правил Ассоциации домовладельцев. Поверь мне, тут я профи: все, что бы ни делал мой отец, является нарушением правил.
– К чему ты ведешь?
– Я веду к тому, что не все способны противостоять напору Ассоциации.
Наконец до меня доходит.
– Пень! Нам нужно искать здоровенный пень!
И вот он, этот пень, через пять домов.
Келтон улыбается. Он весьма доволен собой. При иных обстоятельствах это вывело бы меня из себя, но сегодня он заслужил свой момент славы. Кто-нибудь другой сказал бы, что я либо вру, либо все забыла, но Келтон даже виду не подал, что сомневается в моей правдивости и моей памяти.
– Ну что ж, это было красиво! – признаю я, и мы идем к дому.
Келтон – сама скромность – пожимает плечами:
– Дедуктивный метод, только и всего.
Но подтверждается и моя способность к дедукции, потому что возле входной двери лежит велосипед Гарретта. Мы спрыгиваем с наших велосипедов и идем к дому. Дверь приоткрыта. Нелепо стучать в открытую дверь, но я делаю это. Ответа нет, и я распахиваю дверь полностью. Вхожу, а за мной входит Келтон. Внутри ужасный запах. Вонь гнили.
– Похоже, здесь мертвец, – шепчет Келтон.
Я не обращаю внимания.
В гостиной все выглядит прилично, за исключением нелепой античной статуи с прикрытыми листочком гениталиями. У кого-то проблемы со вкусом.
– По-моему, никого…
Пошел к черту! Я пересекаю гостиную и углубляюсь в дом.
– Гарретт! – кричу я.
Ответа нет.
– Кто-нибудь есть дома?
Келтон колеблется.
– Ты знаешь, – говорит он, – за проникновение в жилище хозяин запросто может нас подстрелить. И это будет в рамках закона.
– Отлично! – отзываюсь я. – Когда я буду лежать
