ясно различимых на дне водоема, горела жажда крови.
– Джастон! – вдруг воскликнул мальчик голосом Кассы.
Стремительно развернувшись, охотник заметил огромную тварь, подобравшуюся на расстояние прыжка. Голая кожа напоминала цветом хороший кровоподтек. Широкие ноздри жадно раздувались, впитывая запах крови и страха. Черные глазки изучали добычу холодно и беспристрастно. Мясистые губы приподнялись, обнажая ряд острых зубов.
Со всех сторон слышались шорохи и вскрики других нюхачей, скулящих от голода. Но здесь стоял исполненный безмолвной угрозы вожак – тот, кто должен был убить.
Не выдав себя ни движением, ни звуком, вожак стаи прыгнул с места. Кто бы мог ожидать такой прыти от внешне неповоротливого существа?
Джастон выставил клинок перед собой. Некогда было мазать ядом острие. Отшатнувшись вместе с ребенком, цепляющимся за его штанину, от зверя, охотник поскользнулся на грязи, покрывавшей берег. Рука с мечом дрогнула…
Здоровенная туша нюхача ударила человека в грудь. Острые когти вспороли плечо. Когда Джастон падал в воду, вожак стаи издал клич торжества и смерти.
Тол’чак взбежал на верхушку горной гряды, опережая друзей. Чтобы не утратить надежду спасти Фардейла, следовало торопиться.
Оказавшись наверху, он завертел головой, пытаясь услыхать хоть какой-то зов волка. Но Фардейл хранил зловещее молчание. Волк обернулся человеком? Убежал? Тол’чак сомневался в таком исходе. Оборотень больше всего полагался на волчье тело и старался оставаться в нем.
Огр затаил дыхание, напрягая слух. Он доверял мастерству меняющего обличья, но вместе с тем знал, что такое охота воинов его племени. Когда они повисали на хвосте у жертвы, то не отступали, умело загоняя ее в засаду.
И вот теперь эта тишина…
– Ты его видишь? – проорал снизу Магнам.
Д’варф поднимался с Мамой Фредой и Джерриком, стараясь выбирать участки тропы поровнее.
Отчаявшись, Тол’чак уже открыл было рот, чтобы ответить, но тут пронзительный вой пронесся над нагорьем. Фардейл! Звук доносился из-за соседнего пригорка. Огр не стал ждать спутников. Он прыжками понесся вдоль гряды, по голым гранитным скалам, спеша на зов.
Камень стал скользким от дождя. У противоположного склона Тол’чак потерял равновесие и скатился по предательской скале. С гневным криком он слетел с обрыва и плюхнулся в середину ручья, раздувшегося от непогоды. Сердито зарычав, он увидел, что угодил в настоящую ловушку.
Шестеро огров толпились на одном берегу ручья. Фардейл припал к земле на другом. Его загнали к отвесным утесам, не давая надежды на спасение.
Поскольку огры отшатнулись, удивленные падением Тол’чака, он успел выбраться из ручья на берег к Фардейлу.
– Оставьте этого волка мне! – проревел он на родном наречии.
Один из охотников вышел вперед. Его руки не уступали толщиной древесным стволам, а дубина напоминала бревно. Он обнажил желтые сточенные клыки.
– Пойди сам поищи себе мясо!
