Против течения. Избранное. Анатолий Богатых

      Только десять часов на свиданье отпущено было нам.

      И уже расстаёмся, единой минуты не медля.

      Ты осталась одна (ни родных, ни знакомых) на станции

      Зилово,

      на 6668-м километре.

      Одиноко пошла по платформе двухмастным зверёнышем —

      в чёрной шубке и шапке из жаркого меха лисы,

      показавшись на миг беззащитным и робким детёнышем,

      потерявшим семью и не знавшим законов лесных.

      Пахло угольным дымом. Ладонь холодела от поручня.

      Клубом белого пара, вздохнув, одевался вокзал.

      И обиженный сон, дожидавшийся, кажется, с полночи —

      не увиденный нами, забыто в подушке лежал.

      Где-то справа граница, и поезд торопится влево.

      Стынут мёрзлые шпалы. Вагоны идут чередой.

      …Я вгрызаюсь зубами в кусочек хрустящего хлеба,

      что на завтраке был второпях недоеден тобой.

      В полночный час в домах знакомых

      ищу приметные черты.

      Быть может, в уличных изломах

      случайно встретишься и ты.

      Шагни неслышно, не приветствуй,

      вспугни плащом воронью мглу.

      …Другим досталась по наследству

      кровать скрипучая в углу.

      (Вот эту родинку из детства

      не позабуду. Как иглу

      укола совести— картинку

      прощанья помню, – грустен, тих.)

      Другие тянут крохотинку

      стипендий нищенских своих,

      ржаного хлеба четвертинку

      беря к обеду на двоих…

      Когда бы знать, что будет с нами,

      когда бы вещим верить снам!

      Любовь убитую мы сами

      похоронили. Не руками, —

      но не отмыть ладоней нам.