не было страшным, не пугало, не вызывало жути, обычно девушка тихо стояла и, минуты три посмотрев на меня, исчезала. С радостью обошлась без этих посещений, но призрак отчего-то привязался ко мне. Я не боялась Марину, но каждый раз после её посещения сердце будто застывало, а в душу проникал странный холод. Дождавшись, когда она исчезнет, я нырнула к Матвею под одеяло, прижалась спиной к его груди и попыталась согреться, прогнать этот холод. Рука любимого легла мне на плечо, пальцы погладили кожу. Удивляюсь ему, будучи в самом крепком сне, он, отыскав меня на кровати, всегда обнимал. Я же обычно сопротивлялась, отвоёвывая себе личное пространство, но в такие вот минуты не возражала и сама к нему приникала.
Утро застала нас в объятиях друг друга.
– Ну и зачем тебе эта ночная рубашка? – прошептал на ухо Матвей. – Всё равно она задралась до талии. Хотя… мне так удобнее. – Его пальцы заскользили по-моему бедру. – Не бойся, родители рано не встают, они ещё спят. Мы тихонько.
Тихонько у Матвея не получилось, хоть я и старательно закрывала ему рот поцелуями, заглушить его не удавалось. Насколько мои попытки оказались безуспешными, я узнала за завтраком.
Утром на кухне у плиты я застала Фёдора Сергеевича, он, мурлыча себе под нос, раскладывал на тонком куске теста кружочки колбасы и ветчины. От духовки несло жаром.
– Доброе утро, Настенька.
– Доброе утро. Вам помочь?
– Если не трудно.
– Не трудно. Сейчас быстренько умоюсь, приведу себя в порядок и я в вашем распоряжении.
Через десять минут я, повязав фартук, уже ставила пиццу в духовку.
Фёдор Сергеевич сервировал стол, когда из спальни выплыла Вероника Олеговна в шелковом халате в пол. К моему удивлению, она уже была при полном параде: уложенные волосы, алые губы, накрашенные глаза.
– Всем хорошего дня. Что у нас на завтрак? – произнесла она, присаживаясь к столу.
Фёдор Сергеевич аккуратно приложился к её напудренной щеке губами.
– Пицца. Сейчас отрежу тебе кусочек.
Вероника Олеговна оглядела гостиную.
– Матвей ещё спит?
Я кивнула.
– Настенька, ты его совсем замучила. Мужчина ведь больше тратит сил, можно его немножко и пожалеть.
Фёдор Сергеевич неловко кашлянул, а я чуть не поперхнулась чаем, сообразив, о чём говорит будущая свекровь.
Вероника Олеговна хмыкнула.
– Да не конфузься ты так. Дело молодое, а мы не какие-то замшелые пни, всё понимаем.
Фёдор Сергеевич легонько сжал плечо жены.
– Ты совсем девочку засмущала. Настя, всё в порядке. Не обращай внимания. Ника всегда была прямолинейным человеком.
Вероника Олеговна улыбнулась.
– Настя, извини, если смутила тебя. Зато
