с мамой, подготовлю её, скажу о вашем приезде. Думаю, удобнее всего назначить встречу на час дня.
Я с облегчением выдохнула: оказывается, всё это время не дышала. Вот чёрт! Даже став взрослой, я так и не научилась разговаривать с матерью. В детстве у нас часто возникало непонимание. Боюсь, теперь всё стало ещё хуже. Недоброе предчувствие холодком проникло в сердце.
– Спасибо, папа.
Утром в субботу это предчувствие грозило перерасти в панику, я уже готова была отменить поездку, но глядя, как серьёзно к ней приготовился Матвей, смирилась. После завтрака он до блеска вымыл машину, уложил в багажник подарки моим родным. Теперь я поняла, зачем он усердно выспрашивал о предпочтениях родителей. Придирчиво оглядев мой спортивный костюм, попросил сменить его на более строгий наряд.
– Зачем? – удивилась я. – Это же не сватовство, а просто знакомство.
– Увидишь, – он махнул рукой и, затащив меня в дом, легонько подтолкнул к шкафу. – Одень моё любимое лиловое.
Я пожала плечами. Не совсем удобно наряжаться в шёлковое платье в дорогу, но раз ему так хочется, то ладно. Платье ласково и прохладно приникло к коже, я причесала волосы и повернулась к Матвею.
– Ух, ты! – вырвалось у меня.
И когда он успел прикупить рубашку в тон моему платью? Даже галстук тёмно-лиловый надел. Наблюдая его облачение в светло-серый костюм, я сглотнула слюну. Матвей выглядел стильно и красиво, даже слишком красиво. Я ни разу не видела его в костюме и подумала, что больше не желаю это лицезреть. Его вид подавлял и убивал моё и так невысокое мнение о собственной внешности.
– Можно обойтись без пиджака, – пробурчала я. – Чересчур торжественно.
– Думаешь? Но мне хотелось бы выглядеть правильно.
Я фыркнула:
– Я чувствую себя Золушкой рядом с принцем.
Матвей засмеялся:
– Если ты и Золушка, то после её преображения крёстной. – Он сбросил пиджак, ухмыльнулся: – Но с галстуком ни за что не расстанусь. – Поцеловав пальцы на моей правой руке, и не заметив помолвочного кольца, возмутился: – Где кольцо? Опять на умывальнике оставила?
Делая мне предложение, Матвей купил кольца. Теперь такое же кольцо, как и моё, только размером больше, всегда красовалось у него на пальце, я же никак не могла привыкнуть к наличию украшения и часто снимала его во время мытья посуды или купания. Зная, как серьёзно он относится к этому знаку нашей принадлежности друг другу, я мысленно отругала себя, поклявшись больше не снимать золотой кружок.
В Павловскую мы приехали за сорок минут до назначенного времени, я предложила Матвею прокатиться по станице.
– Посмотришь школу, где я училась, дом культуры, где занималась танцами.
– Ладно, – согласился он, вытирая пот со лба.
На улице было не жарко, но он явно волновался. Я могла лишь посочувствовать: мне пока не грозило знакомство с его родителями. Вот когда у них закончится
