тел не бывает, но некоторые существа могут жить вечно. Добавим заявление о перенаселении… Хм, плата за бессмертие – отсутствие потомства?
– Как размножаются дьяволы?
Асмодей широко улыбнулся, демонстрируя увеличенные клыки.
– А ты рисковый, Дмитрий. Готов стать одним из нас? Что ж, такой вариант есть. Однако я должен сразу же предупредить, вечной жизни у тебя не будет. Да, ты проживешь гораздо дольше любого человека, но в конце концов все равно умрешь.
– Через сколько?
– Каждый дьявол имеет определенный запас силы. Чем он меньше, тем быстрее наступает развоплощение.
– Но ее можно восполнять, верно?
– Да, конечно. Любой дьявол – это прокурор и адвокат в одном лице. И имеет право заключать сделки со смертными. Ты выполняешь свою часть обязательств, и часть души смертного становится твоей. Предупреждая твои вопросы: дьявол не может лгать, но допускается умалчивание всей правды. И в нашем с тобой случае все немного иначе, ведь это мне нужна помощь смертного. Естественно, что в подобной ситуации любой обман будет лишь во вред.
– Тогда можно ли сделать так, чтобы в случае моей победы я не умер, а стал одним из вас?
– Что ж, так, возможно, даже лучше, – усмехнулся Асмодей. – Итак, ты добровольно отправляешься на Игру, и помогаешь моему наследнику победить. Взамен ты не возвращаешься обратно на Землю, а становишься дьяволом. Все верно?
– Да.
– Но не забывай, если ты проиграешь, ты будешь развоплощен немедленно.
– Я согласен.
Асмодей улыбнулся и протянул мне планшет.
– Тогда это сделка, Дмитрий.
Стоило мне протянуть руку к дисплею, все вокруг исчезло.
* * *
Колыбель. Город Дейвен. Райс.
– Что, сосунок, плачешь уже? К мамочке, небось, хочется? Под юбку спрятаться? – с издевкой орал надо мной Кендалл. – Ты просто дерьмо! Отродье грязной шлюхи!
Его тяжелый, испачканный в грязи ботинок придавил мою голову, впечатав меня лицом в раскисшую под струями ливня землю. Дышать стало нечем, легкие жгло. Я рванулся, пытаясь освободиться, но его дружки крепко придавили мне конечности, не давая дернуться.
– Знай свое место, безродный ублюдок! – зашипел Кендалл, убирая ногу. – Ты дерьмо, и всегда им останешься!
Я втянул воздух вместе с грязной водой и закашлялся. Кто-то из прихлебателей виконта врезал мне ногой по ребрам, и я снова уткнулся лицом в грязь.
– Оставьте эту крысу, пусть гниет, – с презрением велел Кендалл. – Пойдем лучше к Роуз, ее папаша забыл вовремя заплатить отцу, пора показать этому старому уроду, что нельзя безнаказанно обманывать род великих Шерронов.
Меня отпустили, напоследок добавив ногами. Ребра заныли, кажется, хруст костей был даже громче грома в черном небе. Отдаляющееся влажное чавканье сообщило, что уроды ушли, оставив меня барахтаться в луже.
Не
