тихое место.
Виктор лишь приблизительно представлял себе, где они идут. За прошедшие семьдесят лет пойма изменилась: что-то высохло, что-то заболотилось, где-то вырубили деревья, а где-то, напротив, сделали новые посадки или просто вырос кустарник.
Они остановились на небольшой полянке у реки, где росла мягкая зеленая трава и порхали бабочки. Вид на реку закрывали кусты ивы, опустившие свои ветви прямо в воду; между кустами открывался неширокий проход к чистой заводи. От реки донесся запах свежести и водяной травы, где-то неподалеку плеснула крупная рыба.
– Здесь нормально можно сидеть и переодеваться после купания, с реки не видят. В такую погоду постоянно катаются…
Промолвив это, Таня расстегнула ремень и отстегнула лямки, чтобы вылезти из пляжного комбинезона; затем стянула полосатую блузку.
Виктор раньше почему-то был убежден, что в тридцатые годы дамы всегда носили только закрытые купальники; на Татьяне же оказалось нечто похожее на послевоенные бикини. Сверху был светло-голубой лиф в виде двух крупных квадратов углами кверху; плавки же были прикрыты короткой декоративной юбочкой того же цвета.
– Не слишком шокирую? Это из того же итальянского журнала.
– Ничуть, – ответил Виктор, складывая рубашку и брюки. – Думаю, этому фасону принадлежит будущее.
– Не вздумайте кому сказать. Завтра же вся губерния прибежит на речку в том же… А когда мы шли сюда, вы все время оглядывались, будто что-то искали или хотели что-то встретить знакомое. Вы раньше были здесь?
– Да и нет. Это место похоже на берег моей юности.
Ну не мог же Виктор сказать, что купался в «Соловьях» с подругой в студенческие годы сорок лет спустя! И даже ездил на занятия по «военке» сбрасывать в воду звенья понтонного моста. И точно так же жарко пекло солнце и порхали бабочки, а с реки манило прохладой.
Таня скинула шляпку и натянула белую резиновую купальную шапочку, чтобы не замочить волосы.
– Окунемся, пока не жарко, потом будем греться. Идите смело, тут нет коряг!
Она легко пробежала по проходу между кустами ивы и бросилась в воду, разбив массу солнечных зайчиков. Виктор бросился за ней; вода оказалась очень теплой, словно был конец июля. «Наверное, в мае стояли жаркие дни, – подумал он, – да и в заводи вода прогревается».
Он удивился и тому, насколько прозрачной оказалась деснянская вода, почти как в роднике; несмотря на то что берег, у которого они купались, был илистым, вниз было прекрасно видно по крайней мере на метр, а может быть, и больше. В глубине плавали мальки и валялись раковины перловицы, и Виктор тут же подумал, что неплохо бы понырять здесь с маской.
«Еще одна бизнес-идея. Наладить производство масок, трубок и ласт. Ножных и ручных. А там и до дайвинга дойти можно раньше Кусто…»
– Плывите ко мне! Вода как парное молоко!
Сама по себе Десна показалась ему гораздо шире и полноводней, чем на его памяти, – метров так семьдесят вширь. Теплый ветерок
