гордость самой обладательницы этого сокровища. В довершение описания сей женской красоты отмечу, что интимная стрижка, которую, не стыдясь, демонстрировала наша дива, была нарочито загадочной и интригующей.
Согласитесь, что странным было бы, коли такая замечательная и привлекательная девушка, отдыхающая в не менее замечательный солнечный воскресный день, оказалась бы на пляже совершенно одна. И такого безобразия не случилось. Рядом с ее манящим и по-зимнему загорелым в солярии телом, откровенно возлежащим на огромном махровом, вызывающе красном полотенце на песочке недалеко от воды, на не менее махровом полотенце расположился юноша, по виду очень достойный такой женщины. Высокий, статный, загорелый да так, как в солярии и не загоришь, очевидно, ежедневно утруждающий себя в спортзале и в силу этого обладающий столь развитыми формами, что весь обнаженно-женский коллектив пляжа нет-нет да и поглядывал на этого богоподобного красавца с благоговением, восхищением, трепетом и желанием. И сии желание и трепет, отмечу, были очень даже обоснованными, ибо главное мужское достоинство этого юноши казалось столь развитым и великим, что неприкрытое и методично раскачивающееся во время его регулярных променадов по пляжу, приковывало взгляды абсолютно всех отдыхающих, независимо от пола и возраста. И если с девушкой, каковую, кстати, зовут Ольгой, приключилась аномалия, снизившая ее видимый возраст лет на пять или семь, то с Павлом, как звали упомянутого юношу, подобная аномалия случилась с точностью до наоборот. При его задокументированных двадцати двух годах выглядел он лет на пять старше. Потому ни у кого, из обративших внимание на столь замечательную пару, даже не возникло сомнения, что милующиеся голубки не погодки и девять лет, разделяющие Ольгу и Павла, так и остались неузнанным секретом, причем далеко не единственным. Тайны буквально пропитывали взаимоотношения молодых людей, казавшихся не только знающими друг друга сто тыщ миллионов лет, но и переживающими настоящие любовные чувства.
И то и другое оказывалось, мягко говоря, не совсем правдой. Ольга познакомилась с Павлом лишь две недели назад, в один из выходных дней, когда с подружкой Оксаной отдыхала поздно вечером в стрипклубе, не самом популярном, не самом дорогом и тем не менее очень горячем и заводном. И немалую роль в эдакой жгущей особенности столь затрапезного заведения, к слову сказать, играл как раз Павел, вытворяющий на крошечной сцене и в зале меж столиков такие фортеля, что посетительницы визжали, задыхались от нехватки воздуха, но продолжали визжать и осыпать роскошного, услаждающего их парня деньгами без счета. Торкнуло что-то в груди (или не груди) и у Ольги. Она почувствовала, как вся ее женская нетрезвая сущность хочет обладать столь редкостным и столь желанным всеми конкурентками бриллиантом. Начеркав на салфетке номер своего телефона, она, уверенная в себе, как тигрица, вложила бумажку в огромную горячую ладонь парня, скачущего на коленях ее подруги, восседающей рядом на соседнем стуле, дополнив
