нас настоящие сокровища. Мумия, недавно найденная Мариеттом в гробнице Сакках, содержала в себе письменное произведение, лежавшее на груди умершего вместо нагрудника. Эта рукопись представляла собой сотню стихов, написанных прелестным греческим языком; то были стихи Алкмана, одного из наиболее знаменитых лирических поэтов древности; странная судьба для произведения, спасённого от забвения только благодаря этой единственной в своём роде случайности.
Так как этот странный анекдот переносит нас с читателями в долину Нила, то будет кстати рассказать здесь о другом обычае египтян. Они имели обыкновение класть подле умершего, в ящик, содержавший его мумию, вещи, относившиеся к его делам, например, письма и экземпляр погребального служебника, который антикварии обыкновенно называют книгой мёртвых. Подобно тому, как в Египте существовало бальзамирование первого, второго или третьего разряда, так и погребальные служебники были различных размеров: более или менее пространные, писанные и украшенные рисунками руки искусных каллиграфов. Таким же точно образом и в наши дни имеются церковные служебники неодинаковой толщины и цены, что зависит от полноты или краткости текста, от более или менее роскошных печати и переплёта.
Если авторы такого множества сочинений всех возможных родов не извлекали из них материальной для себя выгоды, то не было ли им по крайней мере обеспечено право на почёт, на известное уважение? К сожалению, имя писателя подвергалось всегда большой опасности исчезнуть с заголовка его книги. Сначала некоторые сочинения, как, например, большая часть защитительных речей у афинян, писались для того, чтобы быть прочитанными или произнесёнными другими лицами, а не самим автором, и последний, получив известную сумму за свой труд, не имел возможности обеспечить за собой впоследствии право литературной собственности. Имена, поставленные во главе или в конце свёртка, подвергались там более, чем в другом месте, всем удобствам для уничтожения; всем известно, каким опасностям обыкновенно подвергаются первые и последние страницы книги, нередко исчезая вследствие ветхости или крайней небрежности. Этой беде книгопродавцы и библиографы старались помочь таблицами и каталогами, где под именем каждого автора были выставлены заголовки его сочинений, а иногда даже и первые строки каждой книги, для того чтобы облегчить их отыскание. Один очень известный поэт александрийской школы, бывший хранителем громадной библиотеки в этом городе при третьем царе из дома Птолемеев, по имени Каллимах, составил таким образом настоящую библиографию греческой литературы, о громадном объёме которой можно судить уже по тому, что она состояла более, чем из ста двадцати книг, из которых каждая соответствовала известному классу сочинений, в стихах или прозе. Как далеко простиралось в этом труде усердие учёного хранителя, вы можете видеть из того, что кухня занимала в нём место рядом с историей и философией. Там вы могли видеть сочинения автора пересчитанными
