вроде тепло, но постоянно моросит дождик. Я езжу на машине, поэтому не боюсь луж и могу смело надеть шпильки. Но от высокого тонкого каблука у меня быстро заболят ноги. Сапоги или ботильоны никак не сочетаются с элегантным шелковым платьем. О босоножках рано думать. Ну и что остается? Мокасины? Но они будут плохо выглядеть на телеэкране. Лучше всего подошли бы лоферы. Они не очень парадные, на широком каблуке и сейчас на пике моды. И зачем я предложила Вале именно их? Ну почему не дала ей серые замшевые туфли на танкетке?
Раздумья прервал звонок в дверь. Я глянула на экран домофона, обрадовалась и быстро распахнула створку.
– Боря чаю попил и неожиданно на диване заснул, устал очень, – заговорщицки прошептала Валя, ставя на пол лоферы, – а я живенько к вам, чтобы туфли вернуть.
Мы быстро распрощались, я схватила сумку и поспешила на парковку.
Возле мрачного охранника, стерегущего вход в здание телецентра, меня встретила растрепанная девочка, одетая совсем не по-весеннему в тяжелый свитер крупной вязки, бесформенные темно-синие брюки и угги.
– Романова? – лениво спросила она. – Побежали.
Не успела я моргнуть, как сопровождающая стартовала и на приличной скорости понеслась по длинному коридору, ловко лавируя между людьми. Я попыталась следовать за ней, через минуту безнадежно отстала и позвонила Ире.
– Пришла? – обрадовалась Звягина. – Тебя разве не встретили?
– Была какая-то девочка в теплых сапогах, – ответила я, – но так быстро умчалась, что я ее потеряла.
– Сейчас оторву дуре голову, – пообещала Ирина. – Где ты находишься?
– Возле буфета с сосисками, – отрапортовала я.
– Отлично! Ступай вперед до первого поворота, потом иди по левой галерее до двери с номером сто десять, – приказала подруга.
Я послушно выполнила указание и очутилась в просторной комнате, где находились Звягина и масса снующих туда-сюда людей.
– Ольга, это героиня на хлебопечки! – заорала Ира.
Полная тетка, державшая в одной руке пачку листков с напечатанным текстом, а в другой большую пухлую булку, окинула меня оценивающим взглядом.
– Хлебопечки отменили.
– Мне никто не сказал, – обиженно протянула Звягина.
Ольга скорчила гримасу.
– Прости, дорогая, постоянно забываю, что ты здесь главное лицо.
– Можно уходить домой? – обрадовалась я.
– Нет! – гаркнула толстуха и вцепилась зубами в плюшку. – Хлебопечки заменили на батареи.
Я растерялась.
– Но мне батарея не нужна.
Ольга бросила листки на диван.
– Офигеть! Ирина, ты кого приглашаешь? Не хочет работать, нехай катится в задницу. Веди сюда героиню на батареи. Времени тебе на все… э… пять, нет, четыре минуты. Иначе грим не успеют наложить, съемку задержат, и тебя,
