сказала доктор Мэдисон, рассеянно разглаживая юбку.
– Несколько минут назад я имел беседу с мисс Грэнджер – это одна из пациенток, которая сегодня утром присутствовала на вашем занятии. Я спросил ее о причине веселья, и с некоторой неохотой пациентка ответила. А если быть точным, она передала ваши слова. – Он наклонился и прочел запись в блокноте: – «Каждый вторник доктор Дадден приглашает пациентов клиники послушать его лекцию в университете. На этой неделе она была такой скучной, что даже страдающие нарколепсией не смогли на ней заснуть». – Он посмотрел на доктора Мэдисон. – Вы будете отрицать, что произносили эти слова?
– Нет.
– Вероятно, вы думали, что я сочту их личным оскорблением. И я их таковым счел.
– Это всего лишь шутка.
– Понимаю. Поверьте, доктор Мэдисон, я умею ценить шутки. В таком случае позвольте спросить, считаете ли вы саму нарколепсию, по вашему собственному определению, шуткой, или же, подобно мне, считаете ее тяжелым, изнурительным для организма психофизиологическим состоянием, которое доставляет больным множество переживаний и страданий?
– Нарколепсия – моя специальность, доктор, я занимаюсь ею много лет. Вы отлично это знаете. Поэтому я не понимаю, как можно ставить под сомнение мое желание лечить эту болезнь и саму серьезность моего желания. – Доктор Мэдисон вздохнула. – Кроме того, полагаю, вам хорошо известно, что вызываемая смехом катаплексия – один из самых неприятных и социально неудобных симптомов нарколептического синдрома. Мои занятия призваны помочь пациентам справляться со смехом, научить их получать от смеха удовольствие. Я считала очевидным, что юмор – одно из необходимых лечебных средств.
– Остроумное объяснение, – сказал доктор Дадден, выдержав паузу. – Но не удовлетворительное. – Он сложил руки на груди и слегка повернулся на стуле, чтобы не смотреть на доктора Мэдисон. – Вероятно, вы помните, что сегодня утром я проводил занятие с четырьмя пациентами, страдающими инсомнией. Знаете, что бы вы услышали, случайно оказавшись под дверью?
– Вероятно, храп, – ответила доктор Мэдисон, не успев сдержаться.
У доктора Даддена чуть дернулись уголки губ, в остальном он остался невозмутим.
– Я вижу, что апноэ также входит в ваш список тем для шуток. Непременно отмечу и это. – Он сделал вид, будто что-то записывает в блокнот. Доктор Мэдисон смотрела на Даддена со все возрастающим недоумением. – В действительности, если бы вы напрягли слух, то услышали бы скрип карандашей по бумаге, когда пациенты заполняли Анкету Осмысления Сна, а затем – спокойные и рассудительные голоса, которые поочередно сопоставляли и анализировали данные.
Доктор Мэдисон решила, что больше не выдержит ни минуты, и поднялась в надежде на избавление.
– Я поняла вашу мысль, доктор. Если это все…
– Боюсь, не все. Прошу сесть. – Дадден подчеркнуто ждал, когда она снова сядет. – Мне хотелось бы напомнить, что сегодня во второй половине дня вам полагается
