если немецкая полиция получит полную информацию по делу об исчезновении семьи Кёнинг и членов команды яхты «Габи» с точным указанием места стоянки судна, где бы оно ни находилось на тот или иной момент? Что, если полиции станет известно о ваших взаимоотношениях с польским террористом, которого ищет Интерпол? Или Каспер Гозняк предпочтет не афишировать их, будучи в руках спецслужб? Ну, и каковы лично для вас могут быть последствия необдуманных решений?
– Это шантаж!
– Ну что вы, пан Якоб? Мне от вас ничего не надо. Это вы, уважаемый, заинтересованы во мне. Какой же это шантаж? Это рациональный подход к делу, которое, кстати, у нас одно. Вы заинтересованы в изменении политической ситуации в Польше, я – в России. Нам, Якоб, надо быть союзниками, а не врагами. Впрочем, решение принимать вам. Но вот времени для этого у вас, прямо скажем, мало. Всего сутки. Буду ждать вашего звонка завтра. – Березин посмотрел на часы. – В 11.00. Засим позвольте откланяться. А дом у вас хороший. На него наверняка найдется масса покупателей. Жаль, что он не продается. Пока не продается. Не надо нас провожать! До завтра!
У входа Березин обернулся:
– Да, Якоб, относительно Гозняка, если, конечно, согласитесь на мои условия, ничего не предпринимайте. Пусть отдыхает в особняке у Щецина.
Березин с помощником вышли.
Возинский с силой ударил рукой по подлокотнику кресла:
– Черт бы побрал этого русского прохиндея.
– Вам же известно, какая репутация у господина Березина? Как известно и то, что он не любит выступать на вторых ролях.
– И что теперь?
Каневич налил на дно бокала виски, подал шефу:
– Выпейте, пан Возинский, и успокойтесь.
– Успокоиться? Гозняк, скотина, вместо того чтобы тихо работать, ввязался в финансовые махинации, об этом узнает Березин, заметь, узнает тогда, когда мне ничего не известно об этом. И, вообще, могу ли я быть уверен, что захват яхты прошел так, как доложил в отчете этот бандит? Но ладно, черт с ним, с Гозняком, с ним мы разобрались бы, но Березин каков? Подавай ему руководство операцией. И откуда у него информация по действиям группы Гозняка? Мы передали ему общий план работы и обозначили подготовительные мероприятия, но он-то знает все, Лех! Понимаешь, все. И откажись я от сотрудничества на его условиях, этот русский мерзавец сдаст меня с потрохами полиции. Для этого достаточно сбросить немцам информацию по убийству семьи Кёнингов. Гозняка вместе с его бандой возьмут, а он молчать не будет. Дефицит же в его осведомленности полностью компенсирует Березин. Но я не могу понять одного: зачем ему высовываться? Ведь Березину гораздо выгодней было бы оставаться в тени, просто помогая нам, о чем, собственно, я и хотел говорить с ним.
Помощник польского миллионера вздохнул:
– Повторюсь, пан Возинский, Березин не привык быть на вторых ролях.
– Вот тоже пригласил его на свою голову.
– Он бы сам заявился, пан Возинский. Мне кажется, в отличие от нас, у него есть заказ на газопровод. А мы просто удачно вовремя подвернулись
